Бреннан Мэннинг
Глава 5. Рождественские размышления в аэропорту О’Хара
Это была холодная зимняя ночь, и международный аэропорт О’Хара превратился в сумасшедший дом. Все полеты были отменены. Видимость стала почти нулевой из-за тумана, мороза и ледяного дождя. Тысячи людей сбились в группы возле билетных стоек; некоторые требовали возмещения убытков, другие были окутаны в стоическую тишину. Дети плакали, система оповещений давала неутешительный прогноз, а разочарованные потянулись к бару. У меня было состояние умеренной суматохи. Как я смогу провозглашать Благую Весть в Далласе, если погода в Чикаго не наладится?
Напротив меня в другом ряду сидела темнокожая женщина средних лет, укачивая ребенка. В уголках ее губ играла безмятежная улыбка. Она засмеялась. Не послышалось ли мне? Заинтригованный, я пересел на другой ряд и уставился на эту женщину. Она играла пальцами с губами ребенка, пока он сильно дул “бррр, бррр”. Она посмотрела на меня.
“Мадам, мне кажется, что вы – единственный человек, который не проявляет беспокойства в этом месте. Не могли бы вы мне сказать, почему вы так счастливы?”
“Конечно” - сказала она. “Скоро Рождество, и этот Иисус – Он наполняет мои уста смехом!”
Я поблагодарил ее, вернулся на свой ряд и плюхнулся на сиденье. “Этот Иисус – Он наполняет мои уста смехом!” Я думал над ее словами. Не стал ли я слишком серьезно относиться к жизни? Не позволил ли я угаснуть своему искреннему чувству удивления в сумятице будней? Не перестал ли я смотреть на закаты и радугу? Не слишком ли я увлекся проповедью, учением, написанием книг, путешествиями, что я больше не слышу звук дождя на своей крыше? Сколько прошло времени с того момента, как я перестал лепить снежки и запускать бумажных змеев? Стал ли я толковать пророчества об испытаниях и Великой скорби, опустошении и лишениях как смертный приговор? Становится ли мне неловко, когда Иисус просит меня подражать в своей жизни птицам и цветам? Испытываю ли я чувство раздражения, когда вижу людей, похожих на ту женщину в противоположном ряду, которые, как кажется, не понимают, насколько серьезна жизнь? Не стало ли мое серьезное отношение к жизни означать, что я смотрю на нее пессимистично? Не стало ли для меня слово жизнь синонимом слова испытание?
В семинарии меня учили, что имя Исаак (на иврите - Ицхак) означает “смех”. Авраам и его жена Сара разочаровались в Божьем обетовании получить ребенка. Когда Бог сказал Саре, что скоро она забеременеет, она недоверчиво рассмеялась. Но последним посмеялся Бог. У них в преклонном возрасте родился сын, и человеческий смех отчаяния превратился в любящий смех Отца. Они назвали своего сына Исааком – смехом – потому что он был знамением триумфа Божьей веселости над человеческим прагматизмом.
Исаак, сын обетования, данного Аврааму, является пророческим прообразом Иисуса, в Котором исполнилось это обетования. Иисус – это торжествующий смех Бога. Смех – это празднование абсурдности. В еврейской традиции не могло быть ничего более абсурдного, чем воплощение Слова через деву.
Рождество – это обещание, что Бог, Который вошел в историю и каждый день приходит в тайне, однажды придет во славе. Бог говорит в Иисусе, что в конце все будет хорошо. Ничто не может нанести вам непоправимый вред, никакое страдание не является бесконечным, никакая потеря не является безвозвратной, никакое поражение не является окончательным, никакое разочарование не является решающим. Иисус не отрицал реальность страдания, разочарования, уныния, расстройства и смерти; Он просто утверждал, что Царство Божье одержит победу над всеми этими ужасами, а любовь Отца настолько расточительна, что никакое зло не сможет сопротивляться ей.
Рождество – это видение, которое позволяет христианину заглянуть дальше трагедий в своей жизни. Это напоминание о том, что ему нужно слышать Божий смех, чтобы он не относился к этому миру слишком серьезно. Закон христианской радости говорит, что все, что падает в землю, снова воскреснет. Божий смех – это Его любящее действие спасения, и смех христианина – это эхо рождественской радости в нас.
Если вы действительно принимаете тайну Вифлеема, “благие вести о великой радости”, ваше сердце будет наполнено смехом Отца. “Вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас” (Иоанн 16:22).
O, Кери Лэндри, это ли ты имел в виду, когда написал лирическую мелодию для своей песни “И Отец будет танцевать как в день радости”?
Сейчас, когда приближается Рождество, придите к Отцу и спросите Его: “Авва, почему Ты танцуешь?” Вы увидите, как Он вытягивает Свою правую руку, указывает на ясли в городе Давида и говорит: “Скоро Рождество, и этот Иисус – Он наполняет Мои уста смехом!”
Я молюсь о том, чтобы у вас было прекрасное Рождество!
Господь, в течение долгого времени
я представлял Тебя
как человека,
который никогда не улыбается.
Я боюсь,
что многие люди
все еще представляют Тебя
именно так,
ведь это так печально.
Потому что человек,
который вообще никогда не улыбается, -
это меньше, чем человек.
И именно в этом и состоит
Благая Весть -
что Ты стал человеком.
Господь, я знаю,
Что Ты, должно быть, много улыбался детям,
когда они играли;
когда они садились
к Тебе на колени;
когда они цеплялись за Твою одежду
и брали Тебя за руку.
Я знаю, что Ты улыбался
при виде ягнят, резвящихся на холмах,
когда ты проходил
от одной деревни к другой.
Я знаю, что Ты ободряюще
улыбался
всем тем людям,
которые приходили к Тебе,
испуганные и взволнованные,
но ищущие,
доверяющие,
верящие.
Я знаю, что Ты, должно быть, улыбался
с довольствием взирая
на красоту мира,
созданного Тобой.
Я знаю, что Ты, должно быть,
успокаивающе и уверенно улыбался
Своим ученикам, когда они сидели и слушали
Твои слова.
Я знаю, что Ты, должно быть,
часто и с любовью улыбался
Своей матери.
Господь, я знаю, что Ты улыбаешься нам.
И Твоя улыбка
ярче солнца.
Когда дни кажутся темными и мрачными,
и все выглядит удручающе,
помоги нам, Господь,
помнить
красоту Твоей улыбки.
Перевод: Ирина Ефимова
|
0
