Я был одет для похорон, когда Он дал мне задание провозгласить Его имя
“Твоя кровь очищает меня. Я восхваляю Тебя, Спаситель”. Я слышал, как пели эти слова, когда подходил к церкви. Увидев меня, девушка, бившая в барабан, уронила свои палочки и с криком убежала, как будто увидела привидение.
Одетый только в погребальную одежду, я пришел на церковное служение, мусульманский имам, провозглашающий Иисуса. Двенадцатью часами ранее моё сердце перестало биться.
Мой отец, хуту, был одним из первых мусульманских шейхов в западной Руанде, но моя мать, тутси, была колдуньей и жрицей местного африканского бога. Моя семья исповедовала народный ислам, который объединяет ислам с традиционным анимизмом. Народные мусульмане будут энергично защищать Коран и Мухаммеда, а затем прибегать к колдовству, когда почувствуют угрозу или попытаются получить преимущество.
Родив двух дочерей и принеся все известные жертвы и воззвав к Аллаху и африканским духам о сыне, мой отец был готов развестись с моей матерью, когда появился я. Меня назвали Свидик Канана, и с рождения я был посвящен Аллаху с благословением стать лидером мусульманской общины Руанды.
Эти планы были нарушены, когда страна погрузилась в гражданскую войну, за которой последовал геноцид. Этническая ненависть, которая разорвала страну на части, разорвала и нашу семью. Мой отец развелся с моей матерью и женился на другой колдунье, в то время как моя мать и дети были вынуждены искать милостыню. Нуждаясь в пище, в возрасте девяти лет я начал жить на улице.
Будучи подростком, я научился не только заглушать свою боль употреблением наркотиков, но и извлекать из этого выгоду. Поступив в школу, я мог распознавать людей, которые стремились избежать проблем и боли. И я извлёк из этого выгоду. Я совершал ежемесячные поездки в Конго и возвращался с наркотиками на продажу, сначала марихуаной, а затем и кокаином. Подсаживая других школьников на наркотики, я мог бы потребовать от них принять ислам, если бы они хотели продолжать получать наркотики. Я жаждал одобрения своего отца и стремился напомнить ему о его надеждах на то, что я стану мусульманским лидером.
Мой успех в вербовке вскоре был замечен мусульманской общиной. Поскольку я выучил наизусть Коран, меня назначили имамом мусульманской школы. Ещё подростком я приобрёл известность как мусульманский апологет благодаря мухадхаре, или проповедям и дебатам на открытом воздухе. Немногие из христиан Руанды понимали, как сочетаются Ветхий и Новый Заветы, и было легко представить Мухаммеда исполняющим ветхозаветные пророчества о пророке, подобном Моисею, или царе, который покорит народы. Наконец-то я исполнил благословение своего рождения.
Всё это изменилось в один прекрасный день в мой последний год учёбы в школе. Пока я разминался перед баскетбольным матчем, что-то в моём мозгу, казалось, взорвалось, и я был ошеломлён звуками и вихрящимися образами. Я спотыкался, пытаясь спастись от рёва. Все и вся были ужасающими. Я сошёл с ума. Диагнозы варьировались бы от психоза, связанного с наркотиками, до духовного угнетения.
Священник местного бога сказал моей матери: “Когда он родился, он был дан тебе из-за твоих жертвоприношений, а не от этого мусульманского Аллаха. Он принадлежит богам, но он разорвал узы. Это безумие - их наказание”. Проводились церемонии и жертвоприношения, но ничего не менялось. Затем моя мать отвезла меня в психиатрическую больницу в столице, где я получил сильное успокоительное и пробыл там несколько месяцев.
Мусульманские лидеры обвиняли во всём злых духов. Пытаясь изгнать нечистую силу, они возложили мне на голову Коран и начали читать суру Аль-Бакара, самый длинный раздел Корана. Внезапно я вскочил и начал избивать их, пока не прибыли полицейские и не усмирили меня.
После того, как я почти год принимал антипсихотические препараты, подруга моей матери-христианка спросила: “Почему ты не можешь попробовать Иисуса? Приведи Свидика к нашему пастору”. Они отправились в англиканскую церковь на соседнем холме. Пастор открыл свою Библию и показал моей матери историю о человеке, который умолял Иисуса исцелить своего сына, говоря: “верую, Господи! помоги моему неверию” (Марка 9:24).
Пастор и четыре члена церкви постились и молились в течение семи дней, пели песни и возлагали на меня руки каждый вечер. На седьмой вечер я почувствовал себя так, словно выныриваю из воды. Я слышал имя Иисуса, произносимое снова и снова, пока опять не начал узнавать себя. Возвращаясь домой в тот вечер, я верил, что Иисус восстановил меня, что Он сильнее злых духов, сильнее западной медицины и сильнее Корана. Но я не знал Иисуса.
За этим последовала ситуация, с которой сегодня сталкиваются многие мусульмане. Я не мог отрицать силу имени Иисуса. Но, сказав истину, я рисковал навлечь позор на свою семью и быть убитым. Во время намаза, или ежедневных молитв, я поймал себя на том, что молюсь не Аллаху, а Иисусу.
Эта дилемма мучила меня в течение семи месяцев, пока я снова пытался закончить свой последний год в школе. Однажды, когда я работал над заданием, что-то в моём нутре пошло не так. Мне казалось, что мои органы разрываются на части, и каждый вдох ощущался как порез ножом. Учитель бросился за помощью, когда я упал на пол с пеной у рта.
Мой отец отвёл меня к известному врачу с Запада, который проработал в Руанде несколько десятилетий. Он был озадачен. “Дела плохи, - сказал он, - но я ни на что не могу указать. Очевидной медицинской причины нет”. В течение недели врачи лучшей больницы Руанды приступили к паллиативной помощи. После первой дозы обезболивающего ощущение покалывания распространилось от позвоночника к конечностям. Я был полностью парализован, не имея возможности общаться.
Около 9 часов вечера мне стало хуже. Увидев перемену во мне, люди вбежали в палату. Я чувствовал себя так, словно моё сердце кто-то тянул, пока оно не вышло у меня изо рта. Это было странное ощущение, скорее духовное, чем физическое. В то же время что-то похожее на сильный порыв ветра подхватило меня, и моё сердце остановилось.
На следующее утро, 12 часов спустя, когда моя могила была вырыта, а моё тело обмыто и одето для погребения в соответствии с мусульманской традицией, я закашлялся, отбросил простыню и встал. Люди с криками разбегались!
Сбитый с толку, я огляделся вокруг, понимая, что, должно быть, кто-то умер. Повернувшись к сбившейся в кучу группе, уставившейся на меня, я увидел знакомое лицо. Это был Иисус. Он поднял руку и одарил меня понимающей улыбкой.
В одно мгновение всё, что произошло за последние 12 часов, предстало предо мной. Я вспомнил, как увидел перед своим мысленным взором четыре человекообразные фигуры, закутанные в пропитанные кровью черные одежды. Каждый держал оружие в узловатых, с когтями руках. Они связали меня и начали пытать, издеваясь над моим бессилием сопротивляться. Я уверен, что они были демонами. Один из них приставил свой топор к моей груди и высоко поднял его, когда вошёл кто-то ещё. Я сразу понял, что это был Иисус. В Его присутствии остальные в смятении отступили назад и, казалось, испарились.
Я понятия не имею, как долго Он стоял и смотрел на меня, но я чувствовала совершенное удовлетворение. Когда Он, наконец, заговорил, Он поднял руки, показывая дыры в каждой из них, и сказал: “Ты среди тех, за кого Я умер, так что не отрицай этого больше. Ты должен рассказать другим. Обнародуй это”.
Я повиновался Господу Иисусу. В тот день я пошёл прямо в церковь, всё ещё одетый в свою погребальную одежду. И в течение последних 18 лет я рассказывал о Нём другим. Хотя мой отец и мусульманская община сначала пытались убить меня, и он, и моя мать, а также мои братья и сёстры и многие представители этой мусульманской общины обрели Иисуса. Сегодня я англиканский пастор, который проповедует по всей Африке, призывая мусульман и местных анимистов ко Христу и призывая христиан ходить во свете.
Господь избавил меня от нескольких покушений на мою жизнь, и это оставило на моём теле шрамы. Но я знаю смысл своих страданий, и я знаю, что несу благословение имени Иисуса.
1
