Должны ли мы приветствовать сексуальных преступников в наших церквях?
Один пастор и его сотрудники задумались, следует ли их общине принимать людей, совершивших насилие
По воскресным утрам в нью-йоркскую церковь Китайского Альянса, пастором которой я являюсь, прсещают несколько общин разных этнических групп, чтобы послушать Слово Божье на своих родных языках. Родители отвозят своих детей на детское богослужение и в воскресную школу. Молодежь собирается для общения и изучения Библии.
Наши опытные служители из группы порядка всегда стараются теплой улыбкой приветствовать каждого знакомого человека и вновь прибывшего в дом Божий. И хотя их основная цель — встретиться и поприветствовать каждого человека, наша церковь также научила их выявлять острые потребности и отмечать любые потенциальные проблемы среди прихожан.
У нас есть прихожанин, ранее находившийся в заключении, который часто приглашает в церковь других бывших заключенных мужчин и женщин. И хотя мы рады возможности служить таким людям, мы стараемся проявлять проницательность в том, как лучше всего служить им в контексте более широкого сообщества.
Однажды воскресным утром в этом году этот прихожанин пригласил нового посетителя, который вызвал у него чувство беспокойства. Когда служители решили навести справки о вновь прибывшем, они обнаружили, что он является зарегистрированным сексуальным преступником. И хотя они по-прежнему приветствовали его как вновь прибывшего гостя, они также хотели защитить других наших прихожан – и поэтому решили проинформировать наших пасторов и членов управляющего совета.
С молитвой руководство нашей церкви определило духовно зрелого члена, который будет сопровождать молодого человека до конца службы, и он смог наслаждаться общением с другими членами в течение всего дня.
Будучи средней по размеру церковью Христианского и Миссионерского Альянса, мы осознали, что оказались крайне неподготовленными — у нас не было четкой политики, определённой для решения подобных ситуаций. Нашему руководящему совету никогда не приходилось думать о том, как дать возможность тому, кто ищет Бога, найти его в нашем сообществе, при этом обеспечивая безопасность маленьких детей и подростков в нашем собрании.
Более 780 000 сексуальных преступников проживают в Соединенных Штатах — стране, в которой 81 процент женщин подверглись сексуальному насилию, а также 43 процента мужчин. Дети, подвергшиеся сексуальному насилию, знают своих преступников в 93 процентах случаев. И тем не менее, властям сообщается о чуть более чем 30 процентах сексуальных преступлений.
Как пастор и педиатр, я чувствую личную обязанность защищать молодежь в нашей церкви. В моей прежней практике проводилась строгая политика по защите больных и уязвимых детей. В то же время я почувствовал необходимость того, чтобы наша церковь послужила этому молодому человеку.
Вместо того, чтобы отказывать ему в месте для поклонения, я чувствовал, что мы должны предложить ему такой же шанс на искупление, как и любому другому. Наш руководящий совет обсудил такие детали, как, например, следует ли нам запретить этому человеку общаться с детьми в нашем собрании. Мы задавались вопросом, следует ли нам информировать родителей наших детей и молодежи, или это вызовет больше страха, чем осторожности. Мы также хотели быть проинформированы о том, какие юридические полномочия от нас ожидаются, чтобы мы могли соблюдать законы страны.
Нашим приоритетом была защита собрания. Но в то же время мы задумывались о том, как Иисус отреагировал бы на эту ситуацию, особенно зная, как он общался со сборщиками налогов, проститутками и другими сломленными людьми на окраинах общества первого века. Можем ли мы достичь обеих целей? И если да, то как?
Во-первых, важно помнить, что федеральные законы требуют от всех лиц, совершивших сексуальные преступления, зарегистрировать свой статус. Пренебрежение этими законами может привести к судебному преследованию за новые преступления.
Например, в нашем штате Нью-Йорк преступники на сексуальной почве классифицируются в зависимости от их риска совершить другое преступление и нанести вред обществу. Правонарушители уровня 1, или правонарушители с низким уровнем риска, должны зарегистрироваться на 20 лет, если им не присвоен специальный статус. Преступники 2-го (среднего) или 3-го (высокого) уровня риска должны зарегистрироваться пожизненно. Особые обозначения включают сексуальных хищников, преступников, совершивших сексуальное насилие, и предикативных (повторных) сексуальных преступников.
Тем не менее, законодатели на протяжении веков боролись за разработку соответствующей политики в отношении сексуальных преступников. Маятник колеблется от реабилитации к наказанию и изоляции. Эксперты спорят о преимуществах реабилитации по сравнению с наказанием. Каждая концепция имеет свои плюсы и минусы, при этом взгляды обеих сторон проблемы расходятся.
Модели реабилитации придают разумное значение достоинству и благополучию каждого человека, включая его отношения, здоровье, работу и другую деятельность. Программы реабилитации предназначены для восстановления способности человека функционировать, качества жизни и помощи ему в обретении полноценности в обществе.
Но модели наказания также коренятся в этических ценностях — в вере в то, что существует четкая грань между добром и злом, и что это различие определяет наше поведение и должно лежать в основе всех наших отношений.
Аналогичным образом, поместные церкви сталкиваются с дилеммой: где установить соответствующие границы, чтобы обеспечить безопасность своего сообщества, а также быть готовыми участвовать в духовной реабилитации сломленных людей.
Библия требует защищать уязвимых от вреда, а также проявлять милосердие к грешникам. В Евангелии от Луки 5:32 Иисус говорит: «Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию». В то же время он предупреждает нас, что «кто обидит одного из малых сих, верующих в Меня, лучше тому, чтобы повесили ему на шею жернов и бросили его в море» (Марка 9:42, KJV).
Поэтому, к сожалению, нет простого ответа, когда речь идет о том, как церкви должны реагировать на сексуальных преступников, которые хотят посещать богослужения, участвовать в изучении Библии или участвовать в других собраниях служения.
Тем не менее, большинство экспертов сходятся во мнении, что лицам, совершившим сексуальные преступления, не следует разрешать посещать церковь, если ее лидеры не обучены должным образом обеспечивать безопасность своих детей. Это включает в себя обучение персонала привычкам сексуальных преступников, например, их потенциалу заигрывать с церквями и злоупотреблять их доверием, а также информирование обо всех соответствующих законах штата и федеральных законах.
Некоторые штаты, например Теннесси, предложили запретить сексуальным преступникам посещать молитвенные дома до тех пор, пока они не получат разрешения. Другие не разрешают им находиться в детских садах или школах, в состав которых часто входят церкви, в зависимости от их структуры и уровня участия в парацерковной деятельности. Во многих случаях бывшему сексуальному преступнику небезопасно разрешать какой-либо контакт с детьми или близость к ним, и это может быть даже незаконно для них, в зависимости от их графика и уровня риска.
Согласно исследованию CT (Christianity today) 2010 года, почти 80 процентов опрошенных в то время пасторов, руководителей церкви и сотрудников считали, что преступникам на сексуальной почве следует разрешить совершать богослужения в церкви при условии, что они подлежат надзору и определенным ограничениям. Тем не менее, большинство из них не готовы принять их в свои церкви.
В своей книге 2009 года пастор Дик Уитероу определяет сексуальных преступников как «современных прокаженных». Когда законы Флориды ограничили место проживания лиц, совершивших сексуальные преступления, в штате, Уитероу расширил свое существующее тюремное служение, чтобы помочь преступникам, совершившим сексуальные преступления, вернуться в общество и реинтегрироваться в общины. После серии неудач он купил недвижимость в округе Палм-Бич, чтобы построить Деревню Чудес (также известную как Город-убежище), которая сейчас является крупнейшим в стране сообществом для реабилитации лиц, совершивших сексуальные преступления.
Хотя усилия Уитероу представляют собой преобразующую и в то же время противоречивую, модель, у большинства церквей нет ресурсов или рабочей силы для поддержки сексуальных преступников, обеспечивая при этом безопасность уязвимых групп населения. В этих случаях более крупные церкви с большим количеством сотрудников могут быть лучше подготовлены к оказанию помощи, поскольку у них больше шансов иметь ресурсы для наблюдения за сексуальными преступниками на территории.
Что сделала наша церковь в этой ситуации? После некоторого времени молитвы руководство церкви осознало необходимость разработки политики для будущих встреч. Был сформирован комитет, чтобы разобраться в сложностях федеральных законов и законов штата, оценить наши постоянные процедуры и предоставить рекомендации совету управляющих относительно нашего отношения к сексуальным преступникам.
Учитывая конкретные законы штата, касающиеся отчетности и условно-досрочного освобождения, наша политика в первую очередь определяет термин «сексуальный преступник». Затем в нем излагаются конкретные требования к лицам, совершившим сексуальные преступления, для посещения церковных служений, включая первоначальный процесс утверждения с участием пасторов, руководящего совета и письменное соглашение. Эта политика обеспечивает ответственность лиц, совершивших сексуальные преступления, облегчает общение с церковными лидерами и позволяет осуществлять надзор со стороны управляющего совета.
Некоторые из рассмотренных нами вопросов вращались вокруг следующих вопросов:
1.Призвана ли наша церковь служить сексуальным преступникам?
2.Какие протоколы безопасности детей существуют и какие изменения необходимы?
3.Как мы можем получить точную и актуальную информацию о статусе сексуального преступника, поддерживая связь с соответствующими сторонами (например, офицером по условно-досрочному освобождению)?
4.Каким образом мы можем оценить сердце и искренность сексуального преступника?
5.Как мы можем обеспечить подотчетность всех вовлеченных сторон?
6.Какие услуги мы можем предложить и какие лучше получать за пределами церкви (например, терапия/консультирование, когнитивно-поведенческая терапия и программы борьбы с зависимостью, такие как АА/АН)?
7.Какова роль партнера по ответственности сексуального преступника и как он может помочь этому человеку?
8.В каких служениях могут принять участие лица, совершившие сексуальные преступления?
9.Чего мы должны ожидать в собрании от соблюдения кодекса поведения сексуального преступника?
10.Каковы потенциальные последствия нарушений правил и как они будут обеспечиваться?
11.Соблюдаем ли мы постановления штата и федеральные законы?
12.Как и когда нам следует сообщать нашему собранию, когда в помещении находятся сексуальные преступники?
13.Как мы можем вовлечь собрание в этот процесс, чтобы это отражало защищающее и гостеприимное сердце Христа?
Еще один ключевой вопрос, который мы рассмотрели, заключался в том, действительно ли человек раскаивался в своем грехе или пытался преуменьшить свои проступки. Искренне раскаявшееся сердце является одним из наиболее важных критериев оценки того, готов ли сексуальный преступник участвовать в поместной церкви. Давид моделирует это сердце покаяния в Псалме 51, когда он исповедует свои грехи в духе сокрушения и раскаяния.
Пока мы прорабатывали эти соображения и разрабатывали официальную политику, наш комитет предложил молодому человеку поклоняться вместе с нами виртуально в нашем онлайн-служении, а не присоединяться к нам лично, на данный момент. Он был любезен в своем ответе и учел наши пожелания. Мы также назначили пасторского сотрудника, который будет регулярно обращаться к этому человеку и служить ему.
Одной из наиболее важных целей нашей политики было создание атмосферы подотчетности и потенциала для ученичества. Уровень сексуального рецидива составляет 30 процентов в течение 10 лет, но достигает 52 процентов в течение 25 лет. Учитывая, что статистические данные, скорее всего, занижены, такие показатели повторного преступного поведения демонстрируют, насколько трудно преодолеть эту конкретную занозу в теле.
Способствуя отношениям ответственности с доверенным членом церкви, у сексуального преступника появляется больше общественного стимула избегать сексуальных искушений и жить освященной жизнью. Партнеры по подотчетности присутствуют, чтобы выслушать и поддержать, говоря правду с толенрантностью, милосердием и любовью. В идеале такие отношения ученичества поощряют жизнь в молитве, поклонении и личной преданности.
Мы все еще находимся в процессе завершения разработки политики в отношении лиц, совершивших сексуальные преступления, которая будет всеобъемлющей по объему и подробной в предписаниях – внутреннего документа, который может направлять нашу церковь в аналогичных ситуациях в будущем. Прежде всего, мы хотим, чтобы эта политика обеспечивала безопасность уязвимых прихожан, одновременно приветствуя сломленных людей с греховным прошлым, таких как этот молодой человек, в наше сообщество и в сердце поклонения.
Как церковь среднего размера, мы осознаем свои ограничения и понимаем, что, возможно, не сможем принять в наше сообщество каждого сексуального преступника. Но в то же время мы хотим быть руками, ногами и голосом Иисуса. Священное Писание говорит нам, что зачастую именно через общение с семьей Божьей мы можем испытать любовь Христа. И точно так же, как сломленные люди на обочине во времена Иисуса, сексуальные преступники не должны лишаться возможности общаться как члены Тела Христова.
В конечном счете, как христиане, мы верим, что Иисус предлагает каждому из нас одинаковую возможность искупления через Его кровь, и если кто-то есть в Нем, «он — новое творение. Старое прошло; вот, наступило всё новое» (2 Кор. 5:17).
Stephen Ko — старший пастор церкви Китайского Альянса в Нью-Йорке и адъюнкт-профессор Теологической семинарии Альянса. Он является автором будущей книги Зондервана «Воплощенная вера».
