Наша повседневная жизнь, в основном - это выполнение обычных повседневных дел, таких как работа, сон, еда, поездки из пригорода в город и обратно, домашние обязанности и соблюдение личной гигиены. Оставшиеся несколько часов обычно посвящаются семье, друзьям, увлечениям, развлечениям и духовным занятиям. Именно в этой последней категории (духовные занятия) наша христианская культура обычно советует нам развивать нашу веру и стремиться к Божьему присутствию и царству. Хотя такие практики, как чтение и изучение Священных Писаний, молитва и размышления, а также общение и служение другим, жизненно важны для нашего христианского опыта, они, как правило, не включаются в оставшуюся часть нашего дня.
Тем не менее, если мы хотим жить исключительно во славу Божью (1-е Послание Коринфянам 10:31, Послание к Римлянам12: 1, 1-е Послание Петра 4:11), то примерно 20 часов, которые мы ежедневно посвящаем мирским задачам и требованиям, должны быть такими же духовно значимыми, как наше "особое время", проводимое с Господом. Таким образом, фундаментальным аспектом нашего христианства должно быть распознавание присутствия Бога и Его Царства в нашей повседневной жизни.
Если же это истина, то почему многие из нас игнорируют эту приземленную духовность и ищут духовного питания только в том небольшом количестве свободного времени, которым мы располагаем каждый день? Одной из возможных причин этого является наша тенденция принимать повседневные действия как должное из-за их рутинности и повторяемости. В общем, повседневное игнорируется, пока не станет проблемой. Поскольку в обычном мы не находим ничего примечательного, мы и приходим к выводу, что оно не имеет духовной ценности.
В результате многие из нас ищут необыкновенный опыт в наши те самые, короткие моменты свободного времени. Делая это, мы чересчур легко относим наш христианский опыт к категории необычного и, тем самым, упускаем из виду ценный духовный аспект повседневной жизни. Оба эти аспекта, однако, имеют жизненно важное значение. Ровно так, как мы ищем и, надеюсь, находим необычайный опыт (сверхъестественное проявление Божьей любви и владычества Царства на земле), мы также должны различать присутствие Бога в мирской и однообразной деятельности.
К счастью, наши повседневные дела обладают способностью раскрывать священное. Тем не менее, чтобы открыть имманентное присутствие и власть Бога, мы должны выйти за рамки того, чтобы просто выполнять действия, которые требует от нас наш день. Механический и бездумный подход к жизни делает наше сердце глухим, что мешает нашему духовному восприятию и способности различать истину. Наша задача - уделять трепетное внимание повседневной жизни с полной уверенностью в том, что мы встретим Бога и в обыденном, и в чудесном. Наши житейские, рутинные дела и ситуации могут впоследствии стать «таинствами», раскрывающими тайну Бога и Его Царства. Со временем, когда мы приобретаем способность находить Бога в радостях и проблемах повседневной жизни, а не только в знаках, чудесах и духовном опыте, мы можем обрести глубокую любовь и уважение к Богу, творению и нашему собственному существованию.
Работа как главная реальность
С самого начала Ветхого Завета, работа описывается как божественное таинство для человечества (Бытие 1: 26–28). Этот наказ выполнялся евреями настолько тщательно, что в конечном итоге им было дано указание периодически отдыхать, а не работать дольше или усерднее (Исход 20: 9–10).
Точно так же и наше современное общество уделяет огромное внимание карьере. Для многих из нас рабочее место является основной реальностью. Больше энергии уходит на нашу профессиональную деятельность, нежели на семью. Большая важность присваивается тому, что мы делаем на работе, а не любому другому делу. Мы придаем больше значения нашим профессиям, а не другим видам деятельности, и, как следствие, обычно беспокоимся о них больше, чем о нашем здоровье, семьях и друзьях. Наконец, больше времени уходит на нашу работу, чем на все остальное, что мы делаем. В среднем взрослый человек, работающий по найму в Соединенных Штатах, проводит на рабочем месте приблизительно 88 000 часов с момента его первого полного рабочего дня до выхода на пенсию. Когда эта статистика сравнивается с примерно 8 000 или около того часов, которые большинство из нас проводят в течение жизни на церковных собраниях и мероприятиях, мы можем легко понять, почему необходимо искать Божье присутствие и Царство, скажем, даже на рынке, а не только в церкви.
В самом деле, если мы терпеливо относимся к нашей работе, то, когда у нас появляется свободная минутка для духовной практики, мы можем по понятным причинам чувствовать зависть к ранним христианским монахам, таким как Отцы и Матери пустыни. Эти святые свободно размышляли о Боге, занимаясь только простыми делами. Но если христианская концепция работы включает в себя распознавание присутствия и царства Бога в наших обычных занятиях, то каждый - библейские патриархи, древние монахи и современные люди - имеет равные возможности для духовного роста.
Объединяя святое и светское
Несмотря на то, что работа является главной реальностью и занимает большую часть нашей жизни, ей обычно уделяется мало духовного внимания. Как же часто мы серьёзно задумываемся о цели и значении нашей работы? Что еще, кроме заработной платы, высшего балла на экзамене или благодарности от членов семьи, мы получаем за наши усилия? Каким образом работа вносит духовный вклад в нашу личную, семейную и общественную жизнь? Происходит ли нечто «большее», когда мы работаем? Если мы считаем работу со всех сторон практическим занятием, основанным на необходимости обеспечивать себя и семью, мы можем заключить, что во время работы не происходит ничего «большего».
Работа и духовность теперь кажутся противоположностями. Последнее кажется далеким и вообще не имеет отношения к этому важному компоненту нашей жизни. На другом уровне, некоторая связь между ними возможна как через напоминание себе о значимых, связанных с работой моментов, так и с надеждой на будущие встречи с Богом и Его Царством во время наших трудов. Тем не менее, эти размышления и упование никогда не смогут сосредоточить наше внимание на духовности «здесь и сейчас», которая заложена в наши повседневные дела. Размышления не совсем пригодная практика, потому что она отсылает духовную составляющую работы к воспоминаниям прошлого, как и ожидание имеет мало толка, потому что не позволяет нам различать что-либо духовное в нашей работе до следующего вдохновляющего опыта.
К сожалению, при условии нашей нерешительности или нежелании искать духовного значения в наших текущих проблемах и обязанностях, мы стереотипно воспринимаем проявления Бога исключительно в рамках религиозной сферы. Эта священная / светская направленность восприятия Божественного мешала многим из нас связать обычную работу с поручением Христа ставить Царство Божье на первое место в нашей жизни (Евангелие от Матфея 6:33). Кроме того, мы можем обвинить некоторых священнослужителей и монахов в искусственном различении «светского» ежедневного труда и «священных» религиозных практик, однако мы склонны делать то же самое, когда мы ищем духовный смысл в «христианских» начинаниях, а не в наших трудовых буднях.
В то время как профессии гуманистической направленности, такие как ведение домашнего хозяйства, социальная работа, образование или здравоохранение, является ответом для некоторых людей, многие из нас считают, что «служение» начинается только тогда, когда мы выполняем какую-то работу, связанную с церковью, или, что еще лучше, когда мы «призваны Богом» на оплачиваемое служение в церкви на полный рабочий день. К сожалению, как ярко отмечает Пьер Тейяр де Шарден, такое иерархическое понимание духовности труда широко распространено среди христиан.
Я не думаю, что преувеличиваю, когда говорю, что девять из десяти практикующих христиан считают, что работа всегда стоит на одной ступени с духовными препятствиями. Несмотря на благие намерения и день, посвящаемый Богу каждое утро, общее число верующих имеет смутное ощущение того, что время, проведенное в офисе или студии, на полях или на фабрике - это время, проведенное вдали от молитвы и поклонения.
Это убеждение неизбежно приводит нас к некоему расщеплению этих понятий в нашем сознании, когда наша повседневная активная жизнь не связана с нашей духовной жизнью и присутствием Бога. В результате, наша «христианская работа» и личные посвящения считаются тем более необходимыми, если мы хотим духовно взрослеть и обретать опыт общения с Богом. Эта модель является одной из основных причин недостаточного вклада в работу среди христиан.
Как же мы можем превратить нашу повседневную работу в менее светский опыт в свете этого ложного разделённого восприятия? Мы могли бы использовать крайний подход и оставить наши повседневные дела ради церковных или монашеских занятий. Более вероятно, мы могли бы периодически отступать от семейных, профессиональных и общественных обязанностей, чтобы воссоединиться с Богом. Тем не менее, хотя практика «работать и уходить» является законным духовным режимом (занятой Иисус время от времени уходил для молитвы (например, Евангелие от Луки 5:16, 6:12, 9:18, 11: 1; Евангелие от Марка 1:35, 6:46; Евангелие от Матфея 14:23), это мало поможет нам в преодолении искусственного различия между священной и светской деятельностью.
Мы также не можем найти основной ответ на наши размышления о том, что мы приносим присутствие Бога на наше рабочее место или в домашние дела. Этот тип духовности неизменно ищет покровительства. Согласно этому сценарию, мы внутренне ищем божественного присутствия, когда мы занимаемся своими повседневными делами, потому что Бог и Его Царство не встречаются в наших повседневных задачах столь же часто, сколько поминаются во всем, что мы делаем. Хотя это также похвальная духовная практика, она не имеет прямого отношения к потенциальной святости обычных дел и качествам Божьего Царства, скрытым в них.
В конечном счете, ключевой момент состоит в том, чтобы уметь замечать и не обособлять Бога и Его Царство в наших повседневных делах - будь то забота о семье, управление домом, деловая презентация или подготовка школьной газеты. Для этого нам нужно проявлять трепетное внимание к поставленной задаче, а не практиковать древний, монашеский уход от нее. Акцентируя внимание на настоящем моменте, мы можем не только глубоко погрузиться в эту деятельность с помощью наших пяти чувств, но также видеть и слышать через нее, чтобы еще больше расширить реальность, которую она подразумевает. Теперь, посреди нашей рутинной работы и особых задач, у нас есть возможность найти качества и ценности Божьего Царства, не отвлекая специальным образом наши сердца и умы для молитвы и размышления.
Здесь я привожу несколько идей, которые соответствуют такой повышенной осознанности. Чтобы жить и работать в настоящем моменте, мы должны верить, что нет ничего важнее, чем здесь и сейчас. Однако нелегко оставаться сосредоточенным на том, что находится перед нами. Наши умы продолжают отвлекать нас от насущной проблемы. Если мы хотим преодолеть эту склонность, мы должны развивать постоянное умение рассматривать нашу работу в более широком контексте, поскольку мы подчиняемся Богу мгновение за мгновением. Два с половиной века назад иезуитский священник Жан-Пьер де Коссад высказал следующую мысль:
«Настоящий момент подобен пустыне, в которой простые души видят и радуются только в Боге, будучи исключительно заинтересованными в том, чтобы делать то, что Он от них просит. Все остальное осталось позади, забыто и отдано Ему».
Де Коссад подразумевал, что те из нас, кто отдыхает в настоящий момент, похожи на древних монахов, которые отреклись от всего ради Бога (в частности, тех, кто посвятил свою жизнь созерцанию и практиковал строгое самоотречение). Мы также оставляем все отвлекающие факторы, относящиеся к прошлому и будущему, которые отвлекают нас от повиновения непосредственной воле Бога. Например, с благоговением относясь к нашим задачам, мы можем преодолеть желание избавиться от нашей ежедневной суеты. Когда работа видится тяжелым бременем, разрушительной, бесполезной или малозначимой, мы должны верить, что с Божьей помощью мы сможем разобраться в ситуации, работать над созданием новых возможностей, разглядеть скрытые и часто неведомые аспекты Его воли, и постепенно возрастать духовно. Наконец, эта духовность - «здесь и сейчас» вносит полезный корректив монашеской мысли о работе. Вместо того, чтобы думать о Боге во время нашей работы (как это делали Отцы и Матери пустыни), мы можем найти Бога в нашей работе.
Работа, самоотречение и присутствие Бога
Святость настоящего момента - это истина, которая не осознается быстро. Она медленно преображается из доброго понятия в реальность, которая признается в каждом нашем действии. Это обнаруживается с помощью практик духовной жизни, среди которых есть одна из самых лучших, и она настолько проста, что ее обычно игнорируют - работа. Если мы живем хотя бы с минимальной долей сознательности, мы скоро понимаем, что жизнь предлагает нам многочисленные возможности для самоотречения. Соответственно, мы начинаем не с монашеских постов, ночных молитв и строгих трудовых практик, а с благоговейного внимания к нашей обычной деятельности. Когда мы полностью сосредотачиваемся на классических духовных практиках воздержания, мы не видим, что основной локус самоотречения как раз и находится в нашей повседневной деятельности.
Действительно, если бы мы никогда не проявляли самоотречения на работе, мы были бы постоянной игрушкой во власти наших прихотей и, таким образом, причиняли бы реальный вред другим. Что если бы матери кормили своих детей только тогда, когда это удобно, или если бы отцы оплачивали счета только тогда, когда нет ничего интересного по телевизору? Что если бы люди, которые ведут домашнее хозяйство делали бы уборку и разбирали вещи только тогда, когда им это нравится? Понятно куда это приведет семейную жизнь. Аналогичным образом, сотрудники, страстно желающие высказать своим начальникам, что они портят им жизнь, могут практиковать самоотречение ради своей работы и гармонии на рабочем месте.
Работа - это собственная духовная дисциплина. Решение остаться допоздна на работе, чтобы помочь коллеге завершить проект, сказать правду, когда на кону работа, готовиться к тесту вместо того, чтобы разговаривать по телефону с другом, развозить детей по городу в течение всего дня, чтобы они могли посетить спортивный кружок или уроки музыки, вынести мусор вместо того, чтобы придавливать его в мусорном ведре, сосредоточиться на конкретной задаче, чтобы она была выполнена на высшем уровне, вызваться раз в неделю привозить еду домой вместо игры в гольф - эти простые действия и есть то самое самоотречение и являются основными выражениями христианской духовности и, что более важно, Царства Божьего.
Этот момент выявляет ключевое различие между монашескими и современными формами воздержания. Древние монахи в пустыне имели тенденцию целенаправленно организовывать ситуации, в которых они использовали простые, не отвлекающие формы ручного труда, чтобы освободить свои сердца и умы для созерцания. Этот подход был принят, потому что они полагали, что рутинная повседневная деятельность обычно блокирует общение с Богом и, таким образом, духовное развитие. С другой стороны, мы можем использовать обычную потребу дня и разочарования на рабочем месте как возможность проявить самоотречение. Как таковые, эти возможности в нашей жизни являются как бы наждачной бумагой для наших душ и почвой, где взрастёт воля Божья и Его Царство.
Доктор Чарльз Меттер преподавал в Теологической семинарии Фуллера, в Институте Развития Лидерства «Виноградная Лоза» и Международной Школе Harvest (Урожай), прежде чем присоединиться к команде Университета Международного Дома Молитвы. Его исследовательская и педагогическая специальность связана с древними духовными практиками, а также практическим богословием. Он был пастором в движениях Часовня на Голгофе и Виноградник более пятнадцати лет. Его задача - обучать студентов духовному образованию с точки зрения служения последнего времени. Чарльз и его жена Карен переехали в Канзас-Сити в 2010 году из Калифорнии.
|
