День №1. Побитые дембельские рекорды и чудесные скаймайлы. Навязчивый сервис и уроки суахили. Колючка по периметру и наш ответ москитам.

 
Большой привилегией для меня стало приглашение Стива отправиться вместе с ним в Кению. И вот мы в пути. Громадные прочные сумки и потрепанные, но не сдающиеся рюкзаки, что называется, под завязку наполнены подарками. Отдельным багажом проходит крупногабаритный ящик с музыкальной аппаратурой. Мы на борту здоровенного Боинга. Полетели....!!!

 
Усталость, накопившаяся у меня за прошедшую неделю, по-видимому, ненамного превосходила вымотанность Стива. По этой причине мы, единодушно признав правоту библейской фразы "возлюбленному своему Он дает сон!", выключились еще до взлета. Что касается меня, то мой суммарный "отбой", пожалуй, потянул на рекорд как минимум двух послеармейских десятилетий. 4 + 10 + 7 - приблизительно по такой схеме, за исключением коротких перекусов, я высыпался в перелете между Лос-Анжелесом, Миннеаполисом, Амстердамом и Найроби. Абсолютно уверен, что такой отключки у меня не было за всю почти восемнадцатитилетнюю пасторскую практику. Уже за это Слава Богу и спасибо Стиву!!!!

Одним из громадных преимуществ нашего путешествия со Стивом стал сам Стив. Его ежегодно наматываемые скаймайлы позволили нам во всех аэропортах иметь особый сервис. В элитных клубах авиакомпаний мы имели немало привилегий, включая бесплатные завтраки, специальный VIP-зал ожидания и даже душ! Насколько мне было понятно, я проходил по принципу Остапа Бендера "Со мной мальчик!" и пользовался теми же льготами, что и мой опытный напарник.

Аэропорт в Найроби выглядит очень неплохо, но, по-моему, все же куда ближе к нашему украинскому Борисполю, чем к чему бы то ни было европейскому. Таможню проходим достаточно быстро и со всей нашей поклажей выбираемся на улицу, где нас уже встречают друзья Стива....

Местные грузчики проявляют чудеса мастерства. Мы даже не успеваем понять, как наш багаж уже в их руках и в прибывшей за нами машине. Всё это происходит, как бы, даже вопреки нашему желанию, но настолько тактично и профессионально, что Стиву приходится лезть за благодарностью в портмоне.

 
Встретивший нас брат Ален, как и многие в Найроби, - пресвитерианин. Начинаю под его руководством изучать первые слова на суахили. "Джамбо" - значит "Привет!". Можно сказать и "Хаббари", но украинские коррупционные ассоциации склоняют в пользу "Джамбо!" Отвечать надо "Мзури!" - что значит что-то вроде "И вам здрасьте!"

Как только стартуем на стареньком, маленьком микроавтобусе "Тойоте", сразу же попадаю в конфуз в связи с левосторонним движением. Как и все бывшие английские колонии, Кения в автомобильном отношении требует адаптации. Решительно не понимаю, кто кому должен уступать дорогу, расслабляюсь и, доверяя Господу и проводнику, пытаюсь кое-что высмотреть через ночную (уже 23.00) картину за окном. Единственное, что смог разглядеть - это колючие проволоки, которыми ограждены все приличные районы и отдельные скопления домов.

 
По пути выясняю, что население Кении около 42 миллионов и достаточно быстро растет, в отличие от восточнославянского демографического деградирования. В средней семье - 3-4 ребенка. Население столицы около десяти процентов от национального. То есть, вполне сопоставимо с Киевом.

 
На вопрос, есть ли понятие "Зима", - получаю от Алена двухкратную схему: "Сухой сезон" и "Сезон дождей". Но и на дожди, похоже, нет намека. Почти в полночь 22 градуса по Цельсию.

 
Останавливаемся в методистской гостинице, которая также, как и всё приличное вокруг, ограждена колючей проволокой и достаточно высоким забором. К тому же, судя по первому впечатлению, помещение ещё и весьма серьёзно охраняется. Ворота с крестиками на решетках открывает сотрудник в военной спецодежде, и мы очень быстро устраиваемся в заранее снятый номер.

 
Как ни странно, очень хочу спать. Осмотрев и опробовав невиданное мною доселе чудо - "антимоскитную сетку" над нашими кроватями, прихожу к выводу, что она не понадобится, и вновь завязываю её в узел над своей головой. Поставив всю аппаратуру на зарядку, "отбиваюсь" с благодарением Господу за сохранность в пути и за исполнение очередной мечты. Я в Кении! "Асанте - сана!"

 
Иисус... Ты и здесь, на Экваторе!

 
Стив почитал мне на своем американском из послания к Филипийцам, и, помолившись, мы с ним отправились на завтрак. Конечно же, не обошлось без приключений. Оставив сумку с документами и деньгами, я вспомнил о ней минут через пятнадцать и её поиски, безусловно, стоили мне немалого количества нервных клеток. Но всё обошлось... поскольку гостиница, все же, методистская и большая часть сотрудников - христиане.

 
Мой второй знакомый в Кении оказался первым в моей жизни Моисеем. Уже к обеду я выяснил, что библейские имена здесь очень даже распостранены. Третий повстречавшийся мне человек оказался Лазарем. Четвертая сестра, в дом которой мы приехали, - Марией! Пятый мой знакомый был Петром! Что интересно, мой Моисей №1 принял это имя самостоятельно, выбрав его во время крещения в двенадцатилетнем возрасте. Раньше он был - Киммерия. Но в юности часто пересматривал фильм "Десять Заповедей" и поэтому принял решение стать именно Моисеем.

 
Он тоже, как и Мария, пресвитерианин. С этой чудесной сестрой, которая поет в церковном хоре, исполнив пару известных гимнов, мы спелись в прямом и переносном смысле слова. Она всего три недели назад была в коме, и Стив приехал, чтобы помолиться и проведать её - старую знакомую и партнера в работе его кенийской миссии.

 
Неожиданно для себя выясняю, что я, самый что ни на есть, - Музунгу! Именно так называют белых в этой части Африки, которых, кстати, даже здесь в столице встретишь далеко не каждую минуту. Не пойму почему, но мне это название явно по душе. Наверное, сказывается детская программа чтения: вероятно это отголоски из Фенимора Купера и его "Последнего из Могикан". Всё же в детстве, играя в индейцев, меня когда-то называли бледнолицим братом!

 
Разговорившись с Моисеем, понимаю, что он об Украине знает только одно... что там, также как и у них в Кении, трудится Стив! Однако, как всегда, выручает Андрей Шевченко..., упоминание которого в любящей футбол Кении работает как пароль!
У Моисея три ребенка ,то есть, он, такой себе, средний кенийский папа. И у него на десятерых членов семьи (включая маму и сестер) 5 коров!!! Что считается безусловным признаком успеха.

 
О коровах здесь стоит сказать отдельно, поскольку они являются неким мерилом благополучия. Стив поведал мне, что в одно утро был свидетелем рыданий семьи, обнаружившей смерть своей молочной кормилицы. Кстати, коровами здесь принято платить выкуп родителям невесты, которую забираешь из их дома.

 
Проезжая по центру Найроби, Моисей показывает мне место, где проходили крупнейшие евангелизации за историю Кении. На одной из них с участием Райнхарда Бонке, собиралось более миллиона человек.

 
Второй инцидент за этот день случился у меня с видеокамерой, которую я уронил в воду. Во всем, конечно, виноват не я, а мои многочисленные приемные сыновья, скрутившие резьбу на недавно купленном штативе. Приеду домой, всыплю ремня.... раскочегариваю себя, думая о сорвавшемся видеофильме об этой поездке. Выручает, как уже стало привычным, Стив. У него есть маленькая, но неплохая по качеству Флип-камера. Передает её мне на вооружение, снабжая нехитрыми инструкциями по эксплуатации.

 
Пробираясь через город, удивляюсь количеству глинистой красной пыли, бесконечным ремонтным дорогам и пробкам. Висящие на подножках маршруток (вот, где рай для наших гаишников!), а иногда и на крышах каких-то заваленных вещами грузовиков, мужички смотрятся, скажем прямо, непривычно, особенно в сочетании с какими-то выкрикиваниями и уже упомянутым левосторонним движением. Складывается ощущение какой-то жуткой неразберихи, но спокойствие Моисея и Стива оказывает на меня положительное влияние.

 
Одна из вещей, бросающаяся в глаза, - это количество народа, передвигающегося пешком по обочинам дорог. В обе стороны, параллельно автомобильным, движутся потоки людей. Выясняю, по чем их безразмерные маршрутки и понимаю причины такой пешеходной активности. Средний проезд по городу может стоить тебе доллара, а это немало.

Под вечер, закончив свои заботы в городе, возвращаемся в методистский отель как на военную базу со спецзадания. Из окон звучат молитвы различных миссионерских групп, которые дислоцируются здесь, как правило, на короткое время. Так они готовятся, как и мы, к поездкам в настоящую, не столичную Африку.

"Миссионерская группа Джона Весли" - гласит табличка за соседним столом на ужине. Церковь "Благодать" - написано на зарезервированном столике справа. Сзади нас ужинают сестры-католички из какого-то ордена. В конференцзалах одновременно проходит как минимум два христианских мероприятия. За столиками верующие разных конфессий обсуждают новости прошедшего дня и нарабатывают стратегии на будущий. Всё это еще более укрепляет во мне ассоциацию между этой гостиницей и некоей духовно-военной базой, где тренируются, отдыхают и готовятся к своим боям подразделения армии Христовой.

Перед сном молитва и Первое послание Петра...

 
Сезон дождей дает о себе знать, изливая "благословение" (именно так здесь воспринимаются даже небольшие капли с неба!) на поля и крышу гостиницы.

Засыпаю с мыслями о том, что сражение Христа за души людей идет здесь на Экваторе весьма динамичными темпами. Христос на Экваторе! Мзури! («хорошо» - на суахили)

День №3. Трупы на взлетной полосе и сборы в очередной караул. Вездесущий Садлебек и попрошайки микротеррористы. Свалка в миллион человек и экстрим по дороге в сторону Уганды.

 
Молитва. Увы, теплый душ, 2 - ое послание Петра. Собираем чемоданы, тщательно упаковываю заряженную аппаратуру - компьютер, фотоаппарат, флип-камера... - все в полной боевой готовности лежит в рюкзаке. Снова ловлю себя на мысли о том, что это похоже на армейские сборы в караул.

 
За последним завтраком в гостинице нас ожидает сюрприз, который подтверждает мои уже многочисленные наблюдения о том, что Христос на экваторе всерьёз занимается своим делом. К нам за стол, после радостных приветствий, подсаживается сестричка Джена, -старый добрый друг Стива из той же церкви Саделбек, что и мой соратник в этой поездке. Она совсем недавно была в нашем мариупольском детском реабилитационном центре "Пилигрим" и участвовала в крымском детском лагере, который мы традиционно проводим уже много лет. На вопрос "как она здесь оказалась?" Стив отвечает с ироничной улыбкой: "Однажды случайно заехала со мной"! Улыбка опытного миссионера говорит о многом. Он не раз уже видел, как люди, вырвавшиеся из своего американского комфортного мирочка, вкусив радость служения, прикипают сердцем к миссионерским полям, полностью меняя свои приоритеты и стиль жизни.

Именно так случилось и с Джейн. Однажды попав в Африку, она не смогла забыть о ней и вот, уже в который раз, вернулась для исполнения Его воли и распространения Его царства! Буквально за несколько лет, эта хрупкая женщина развернула огромную работу в Кении, получив разрешение на служение во всех, кажется 83-х, тюрьмах страны. Всем сердцем она привязана к Африке, и у неё здесь уже сложилось что-то вроде группы из нескольких детей, которые стали для неё почти родными. Она постоянно и очень серьезно заботится о них помимо своего разрастающегося служения заключенным.
Как это не забавно, но даже здесь на экваторе Джейн передает мне пожертвование для нашей "Республики Пилигрим", заранее ей собранную и приготовленную к нашей встрече. Вот уж на что точно не рассчитывал, так это на то, что в Африке наш детский дом настигнет благословение! Да уж! Христос на экваторе!

Следующий проводник в нашей экспедиции, - местный бизнесмен, брат Стоник. Ему 43, но выглядит, на мой взгляд, как и все здесь, намного моложе. Он поведал мне историю о том, как Стив еще 15 лет назад, когда в Кении был только один телеканал, проповедовал на всю страну ( Так вот одна из причин, почему его здесь все узнают на каждом углу)!
Едем в центр Найроби, где когда-то, в не таком уж далеком прошлом, Бен Ладен впервые всерьез опробовал свои террористические стратегии, подорвав американское посольство. В том терракте погибло немало людей, после чего посольство США и представительство ООН выехали из центра города, поскольку здесь очень трудно осуществлять контроль за безопасностью.

 
Пару лет назад из-за этнически-политического противостояния страна оказалась на пороге гражданской войны. В том регионе, в который мы отправимся вечером, она тогда уже, по сути, началась и привела к многочисленным жертвам, счет которых тогда уже пошел на тысячи. К счастью, хоть и запоздавшее, но не настолько как некогда в Руанде, вмешательство международного сообщества, смогло предотвратить катастрофу национального масштаба.

 
Пытаюсь прикинуть процент Музунгу (белых) в столице. Отодвинув в стороны сложные социологические технологии, начинаю калькулировать. Белое лицо становится 187-ым по счету после соответственно 186-ти черных. И это в самом центре столицы! Интересно, что будет на западе в захудалых городишках…

 
Шок! Совершенно откровенный, абсолютный шок. Братья привезли меня на "Слам". Так здесь называют трущобы, в которых компактно проживают нищие. Этот Слам самый большой в Африке....говорят, что что-то подобное есть ещё в ЮАР. В этих сараях около миллиона человек в абсолютной непролазной грязи и невообразимой нужде. Становится жутко… Архитектурное окружение этой свалки – общежития - ещё больше усиливает понимание катастрофы. Прямо по краям этих развалин стоят достаточно приличные дома за огромными заборами и, уже не раз упомянутыми, решетками. Радует то, что над развалинами и трущобами, в которых перемалывается миллион судеб одновременно, высятся несколько крыш церковных помещений. Христос и здесь! И это единственное, что вселяет надежду.

 
Отправляемся в аэропорт, чтобы добираться к месту нашего основного назначения - в город Eldoret. На входе в здание меня ожидает еще одно приятное ощущение, связанное с присутствием Христа на экваторе. Встречаем супружескую пару из всё той же церкви Саделбек. Их, как и Джейн, однажды в Кению привез Стив. Эту чудесную семью американских бизнесменов постигла та же участь. Они "заболели" миссией в Африке. И вот уже в который раз Мишель и Майкл Робинсон прилетают сюда, развернув свою благотворительную деятельность в сфере сельского хозяйства.

 
Приземлившись в Eldoret, не могу не думать о том, что вот на этих же взлетных полосах два года назад все было завалено человеческими трупами. Просто не верится, что и в 21-ом веке в ненависти друг к другу люди могут так быстро скатиться до уровня животных. Но именно так и случилось, когда местные жители решили найти выход из политического конфликта путем уничтожения одной из местных национальных группировок - кикуйю. Очевидцы рассказывали мне, что в те пиковые дни битвы местных политиков за власть в стране, каждую машину по дороге в аэропорт останавливали десятки раз, осматривая в поисках своих политических врагов. Найдя, выволакивали из машины и убивали на месте. Около 3000 человек было уничтожено в течение нескольких дней. Трупы свозили в, так называемую, "зону зерро" - именно в этот аэропорт…

 
Несмотря на внешнее благополучие, отсюда хочется побыстрей уехать. Усаживаемся в две машины и, держась друг за другом, начинаем последний почти двухчасовой рывок к городишку Kitale, который расположен совсем рядом с границей Уганды. Ощущение ужасное. Полное отсутствие асфальта, порванного огромными ямами на некие самостоятельно существующие куски, добавляет абсолютной темноте особый колорит. Крики пьяных толп за окнами местных поселков, парни с шальными одурманенными глазами, стучащие в стекла машины и заглядывающие во внутрь с какими-то криками, все это приводит к очередному всплеску адреналина, который и без этого зашкаливает. Ощущение, что попал в какой-то плохой кинофильм в жанре триллера.

 
Через два часа ужаса подъезжаем к нашей базе в Кетали. Стив арендует в этом месте большой дом с приличным участком, который превратился в один из многочисленных миссионерских штабов в этом регионе.

 
Навстречу нам, кидаясь в объятия, выбегают духовные детки Стива, беженцы из Руанды. Они уже достаточно давно живут в этом доме, помогая своему, по сути, приемному отцу. Становлюсь свидетелем приятной сцены раздачи подарков. Коротко знакомлюсь, записывая имена, поскольку на память, с учетом типичности и стандартности местных лиц для не привыкшего европейского глаза, уже не стоит полагаться. Ханна, Емануель, Джулия и Лейла - представляется молодежь, и, сквозь скопившуюся за день и замешанную на стрессе последних часов усталость, я пытаюсь знакомиться с ребятами. Смотря на обратившихся из ислама и хлебнувших немало горя в свои восемнадцать - двадцать лет парня и девчонок, пытаюсь пить чай и поддерживать беседу, но начинаю выключаться.

Успеваю перед сном сказать пару слов в молитве "Мзури Иисус!" (На суахили - Спасибо! )
Пастор-Пилигрим Геннадий Мохненко,
Найроби.