Господь берёт твою боль и страдание последнего времени и использует их, чтобы показать Свою славу. Ты - сладкое благоухание для Отца, и Он являет свою славу через тебя. Он преобразует тебя как носителя Своей славы.
И Ты обратил сетование моё в ликование, снял с меня вретище и препоясал меня веселием (Пс. 29:12)
Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедывать пленным освобождение и узникам открытие темницы,
проповедывать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего, утешить всех сетующих,
возвестить сетующим на Сионе, что им вместо пепла дастся украшение, вместо плача - елей радости, вместо унылого духа - славная одежда, и назовут их сильными правдою, насаждением Господа во славу Его.
И застроят пустыни вековые, восстановят древние развалины и возобновят города разоренные, остававшиеся в запустении с давних родов (Ис. 61:1-4)
Иисус родился в Азии. Он был азиатом. Тем не менее, преобладание христианского искусства, которое показывает Его в Европе, означает, что Он глубоко укоренился в народном воображении как западный.
Художники в этом эссе возвращают Его в Азию, но не в древний Израиль. Они превращают рождение в местное событие, переводя историю в свой собственный культурный контекст. И вот мы видим Иисуса, носящего, например, костяное ожерелье вождя игорот (коренного народа северного Лусона, Филиппины) или встречаемого водяными буйволами в придорожной лачуге в Таиланде.
Некоторые могут возражать против изображения Иисуса кем-либо иным, кроме мужчины, родившегося в еврейской семье в Вифлееме Иудейском в первом веке, полагая, что это подрывает Его историчность. Но христианские художники, которые обращаются к теме Воплощения, часто стремятся не к историческому реализму, а к теологическому смыслу.
Представляя Иисуса японцем, индонезийцем или индийцем, они передают ощущение имманентности Бога, Его “присутствия с нами” для своих собственных сообществ, а для всех остальных — универсальность рождения Христа.
Однако следует отметить, что не все азиаты предпочитают характерные для Азии изображения Христа. На самом деле христиане в Азии, как правило, предпочитают традиционное искусство в европейском стиле, с помощью которого многие приобщились к вере; они считают его наиболее аутентично христианским. Отчасти это предпочтение связано с тем, насколько тесно определенные стили и формы азиатского искусства связаны с другими религиями, от которых большинство новообращенных христиан хотят дистанцироваться.
Это означает, что азиатский христианский художник, который чувствует себя призванным изображать библейские темы, и делать это в традиционной манере, часто не находит широкой поддержки в своей собственной стране. Возможно, вопреки здравому смыслу, наибольший спрос на такое искусство наблюдается на Западе.
