Ирония в том, что я была расстроена людьми, неверующими мне. Я хочу сказать, что сама была самым большим скептиком, пока это не произошло. Если бы кто-то подошел ко мне несколько лет назад и рассказал, что умер и побывал на Небесах, я абсолютно уверена, что вежливо бы улыбнулась и пошла подальше от такого придурка. И сейчас, если бы кто-то подошел ко мне и рассказал о том, что был с Богом, я не могу сказать, что сразу же бы поверила. Я понимаю, что историю подобной этой нелегко проглотить. Не для всех очевидна великая сила Божья, чудесно очистившая какую-то женщину.
<2>
Одна из первых вещей, которых я осознала, это то, что я больше забыла, чем помнила в своём переживании. Я описала каждое ясное чувство и что у меня был открытый канал между мной и ангелами и Богом, и что мы могли безгранично обмениваться информацией. Самое же важное, что этот канал позволил мне полностью понимать совершенство Божьего плана. Бог позволил мне увидеть абсолютную истину обо всё в жизни. Даже до того как спросить, Бог давал мне все ответы.
Но затем, когда я вернулась в человеческую форму, у меня больше не было тех ответов. Я по-прежнему понимаю, что Божие план совершенен, но я не знаю, что это был за план и почему он совершенный. Пытаясь как могла, я так и не вспомнила, что проходило между моими ангелами и мной, хотя я знала, что мы обменивались горами откровений в постоянном, свободно-текущем, бессловесном, прекрасном общении. Это было как тот сон о Божьем плане, после которого я разбудила Виргила, чтобы описать его ему. На следующее же утро я забыла все ключевые детали, хотя моя память о том сне до сих пор очень сильна. Со своим временем на Небесах я чувствовала себя также – я легко помнила общее чудо и величественность его, но не могла вспомнить всё то, что наполняло меня радостью, когда я была там.
<1>
Что я хорошо запомнила, была последняя фраза Бога ко мне: «Расскажи им, что можешь помнить». Он не просил рассказать, что произошло; Он просил рассказать, что я могу помнить. Возможно, что превыше человеческой способности описать или даже понять полноту славы Небес с тем, что мы имеем на Земле. «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» говорит 1 Коринфянам 2:9. Но Бог знает, что воспоминание даже совсем малое из того, что Он показал мне, достаточно сильно, чтобы полностью изменить мою жизнь. Это как даже малюсенькая часть Божьей любви, которой Бог наполнил меня, чуть не разорвала меня. Может быть, мы не можем выдержать больше чем щепотку Божьей реальности. Но поскольку Его план совершенен, я знаю, что щепотка – это всё, что мне надо.
Так что я делала то, что Бог сказал мне делать, и я делилась всем тем, что могла помнить. И это то, чем я поделилась с вами в этой книге, не больше и не меньше. Как я и говорила, если бы я составляла эту историю, то в ней бы было больше драматизма. И, если бы я захотела, то я бы сказала, что встретила своего второго ребёнка – ребёнка, которого я потеряла из-за аборта.
Многие, кто слышат мою историю, заключают, что маленькая девочка, которую я видела – девочка, которая окунала свою корзинку в свет – была моим ребёнком. Им кажется, что Бог дал мне шанс встретиться с дочерью, которую я не знала. Но эта мысль не для меня. Я точно знаю, что как только Бог убрал от меня чувство всепоглощающей любви, этим ребёнком была я.
При этом, сколь не была я уверена в том, что видела и поняла, я была совсем не уверена, чтобы делиться своей историей с кем-либо. Я не знала, смогу ли я выдержать ещё одни недоумённые глаза или вид безразличия. Внутри себя я желала говорить о Боге, но на людях я чувствовала себя идиоткой. Так что я закрылась и никому не рассказывала в течение нескольких месяцев. Самое великое, что могло произойти со мной, пришло издалека, чтобы извлечь меня из консервы.
Как гром среди ясного неба, одна женщина, чьё имя было Полина, позвонила мне в июле 2010, через несколько месяцев после моей смерти. Этот телефонный звонок стал началом чего-то действительно чудесного.
«Кристал, вы приедете поделиться своей историей с несколькими людьми из нашей церкви?»
В то время я занималась нашим домом, а Полина была директором продуктовой программы, которая помогала нам с едой для детей. Я рассказала ей свою историю ещё в январе, а теперь, спустя столько месяцев, она просит меня рассказать её своим подругам. Мне потребовалось две секунды на ответ.
«Скорее всего, нет», сказала я.
Полина не приняла этого. Она сказала, что группа всего лишь из четырёх и пяти человек. Она уже рассказывала им обо мне, и они крайне заинтересованы послушать моё свидетельство. Я невнятно бормотала в ответ, но Полина была настойчива. Во время нашего общения всплыло, что церковь Полины была в Томасе, маленьком городке в двух часах на север от нас. Если я расскажу свою историю там, по крайней мере, я не буду знать никого и никогда их уже не увижу.
<1>
Как только я согласилась, я пожалела, но подумала, что ещё смогу отказаться, если давление будет слишком сильным.
Несколько дней спустя Полина позвонила мне и сказала, что послала флаер, который сделала о моём выступлении. Флаер? Зачем нужен флаер для пяти человек? Через два дня после этого она позвонила и спросила, не буду ли я против, чтобы пригласить больше людей. Меня это ошарашило.
«Знаешь, я не думаю, что смогу», сказала я ей.
«О, конечно же сможешь», сказала она.
<1>
Затем, внезапно, это произошло. Послание, побуждение – я называю это по-другому. Самое лучшее, как я могу описать это чувство, которое внезапно нашло на меня, это то, будто бы Бог было надо мной. Я почувствовала себя пропитанной Богом, от головы до пят. Это не было так сильно как чувство окунания в Его любовь на Небесах – но затем это произошло со мной, когда я оказалась в своей духовной форме. Это произошло на моей кухне! Я почувствовала маленькое побуждение от Бога – наподобие того, когда Он сказал мне дать чаевые на 100 долларов – но это было сильнее и яснее. Это были пять простых слов, внезапно вспыхнувших во мне.
«Расскажи им всю свою историю».
Из моей руки выпала ложка и отпрыгнула от плиты. Я закрыла лицо руками и запричитала: «О, Бог, о, Бог». Виргил кинулся ко мне.
«Ты в порядке? Ты обожглась?»
«Он хочет, чтобы я рассказала им всё», выпалила я. «Он хочет, чтобы я рассказала им всё!»
<5>
Следующие две недели я молилась и плакала каждую ночь. Я просила Бога вновь и вновь: «Пожалуйста, не заставляй меня делать это», и я ждала, что Он снимет с меня это бремя. Но не было ни ответа, ни побуждения. Вскоре пришла ночь перед моим выступлением в Томасе. «Бог», подумала я, «если Ты хочешь отменить это, то лучше сделай это сейчас. Ты серьёзно затянул время». Я вцепилась в надежду, что Он отменит всё в последнюю минуту, но в тоже время я знала, что было нечто, что я должна сделать перед выступлением.
Мне надо было рассказать маме об аборте.
<8>
Это был один из тяжелейших разговоров в моей жизни. Но после него я, к своему удивлению, почувствовала облегчение. Тёмная тайна, которую я хоронила многие годы, больше не была секретом. Бог продолжил снимать завесу стыда, которая была вокруг меня.
На следующее утро, в тёплое октябрьское воскресенье, я с Виргилом и детьми отправились в Томас, штат Оклахома.
<2>
И когда мы прибыли в церковь в Томасе, я увидела, что это не были только четыре или пять женщин; это было больше чем тридцать женщин!
<3>
Когда закончилась последняя песня, я увидела, как Полина направилась к сцене. Она поблагодарила всех за то, что пришли и сказала несколько слов о Боге. Затем она начала рассказывать обо мне. Моё сердце забилось громче, чем барабан. Она рассказала, как я заболела в декабре и как умерла и вернулась, и как я поделилась своей историей с ней и вот почему я оказалась там. А затем она посмотрела на меня и сказала: «Кристал, выходи».
<2>
Наконец-то я стала рассказывать свою историю. Я начала с части о смерти, потому что думала рассказать историю о Небесах в начале, подкупая у Бога ещё десять минут для себя в запас. Когда я подошла к части о маленькой девочке, я стала плакать, потому что знала, что через несколько секунд придётся объяснять, почему Бог показал мне себя такой девочкой. Я оказалась близка к тому, чтобы рассказать свои самые постыдные секреты тридцати полным незнакомцам. Я так плакала навзрыд, что закрыла лицо руками. «Вот и всё, Бог. Сейчас или никогда. Пожалуйста, не заставляй меня делать это».
Ничего, кроме тишины.
Я отняла руки от лица и взглянула на Виргила, стоящего позади церкви. Он оставил Джи Пи в детской, чтобы я могла продолжать речь. Это был момент, когда я увидела Виргила и поняла, что Бог не собирается вмешиваться. Так что я закрыла глаза и вновь прикрыла лицо руками, и сквозь свой плач я стала говорить. И это то, как я свидетельствовала – содрогаясь от плача, краснея от стыда с трясущимися руками на лице.
Прошло пятнадцать минут. Сексуальное надругательство, чувство ненужности, аборт. То, что я прятала так долго, эти огромные оковы тайн и стыда, которые порабощали меня всю мою жизнь – всё это вышло наружу. И пока я говорила, в моей голове сформировалась мысль.
«Они думают, что ты ужасна».
Я продолжала говорить. А что ещё делать? Я держала глаза закрытыми с руками на лице всё время, и удивительно, что кто-то мог слышать, что я говорю. Когда я закончила, я услышала некоторые вежливые аплодисменты, но мне уже не было дела о том, что кто думает. Всё, что я хотела, это схватить семью и убраться оттуда.
Я направилась к выходу и была уже в нескольких шагах от прохода, как одна женщина встала на моём пути. Она посмотрела на меня с огромной улыбкой на лице и поблагодарила меня за выступление. Затем она сделала шаг ко мне. Затем ещё один. Прежде чем я поняла это, она обняла меня.
Она обнимала меня.
Я посмотрела через её плечо, пока она обнимала меня и не могла поверить тому, что увидела: длинная очередь из женщин, ждущих обняться со мной.
Одна за одной, они подходили и благодари и обнимались. Они говорила, насколько сильно признательны за мою честность и насколько сильно им понравилось слышать о Небесах. Все женщины. Молодые и пожилые. Одна женщина с параличом. Бабуля в свои восемьдесят со своей сумасшедшей прической. Бизнесвуман в строгих костюмах. Я едва могла поверить происходящему. Весь суд и безразличие, которые я ожидала, просто отсутствовали в этой маленькой церкви. Вместо этого была радость и благодарность и некая наэлектронизованность. Позже Полина рассказала мне, что никогда не чувствовала столько энергии в своей церкви.
<1>
Подошли ещё две женщины. Им было под тридцать, и они выглядели привлекательно и изящно в своих строгих костюмах. Первая из них поблагодарила меня и быстро обняла, но когда вторая обнимала меня, она не уходила. Она подождала и прильнула ко мне, и я услышала, как она плачет. Я не понимала, что происходит.
«Я никому не рассказывала этого», сказала она тихим голосом, «но когда я была молода, я сделала аборт. И я думала, что Бог никогда не простит меня за это. Но потом я услышала тебя сегодня. И теперь я знаю, что если Он смог простить тебя, то Он может простить и меня тоже».
Теперь заплакала и я. Внезапная волна любви и озарения прошла через меня, как если открылось нечто чудесное. Я смотрела на эту чудесную женщину. Я видела, насколько оно была сокрушена и я видела, как Божья любовь стала исцелять её – прямо там, перед моими глазами!
«Это – ты!» выпалила я. «Ты – причина, по которой Он заставил меня сделать это! Бог любит тебя так, так сильно!»
Наконец я осознала, что происходит. Бог не сделал это, чтобы наказать меня или стеснить меня или сделать меня выглядящей как идиотка. Он сделал это, потому что знал, что моя история поможет другим, прошедшим через это – чтобы помочь им разорвать их собственные оковы стыда и тайн. «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар», говорит Ефесянам 2:8-9, «не от дел, чтобы никто не хвалился». Всё то мучение, что я чувствовала внутри, всё то непонимание и мрак, всё это было просто омыто начисто. Вот почему он послал меня назад. Вот почему Он просил меня рассказать всю мою историю. Если грешница как я могла быть прощена, тогда любой может быть прощён. Бог любит всех Своих детей, всех и каждого. Моя история была этим посланием.
Я наконец-то поняла.
<1>
Почти когда я уже была готова выпорхнуть их передней двери, я заметила группу у алтаря. Они собрались вокруг пожилой женщины лет семидесяти, которая оперлась на ходули и плакала. Все они положили руки на неё и молились.
Одна из женщин подошла ко мне и сказала: «Вам надо это видеть».
Я подошла к той женщине сзади. Она плакала навзрыд и почти сползла с ходулей. Когда она узнала, что я здесь, она повернулась и через плечо посмотрела на меня.
«Мне семьдесят пять лет», сказала она. «И кода мне было пять лет, мой дед стал насиловать меня».
<1>
«Я пыталась рассказать своей матери, что произошло, а она сказала мне молчать. Я пыталась рассказать другим людям, и все они говорили мне замолкнуть. И я так возненавидела Бога, потому что не могла понять, почему Он не помог мне. И единственный ответ, который был у меня, что Он не любит меня. Я прожила всю свою жизнь, думая, что Бог не любит меня».
Слёзы текли по её лицу. Слёзы текли по моему лицу.
«И теперь я знаю!» сказала она и её лицо просияло. «Теперь я знаю, что Бог любит меня! Бог любил меня всё это время!»
Эта женщина отдала свою жизнь Иисусу Христу в тот день, и она была изменена.
Я вышла из церкви и оказалась в лучах заходящего солнца. Единственные слова, которые я могла сказать, были: «О, Бог!»
ПРОДОЛЖЕНИЕ
|
0
СПАСИБО за перевод. Спасибо Господу за эту книгу!
