 Глава 5 Убивая Смерть
Мы продолжили путь вглубь долины и высматривали вражеские крепости, чтобы напасть на них. Но пока, ни одной не нашли еще. Зато у нас появилось необходимое время, чтобы переварить все, что мы узнали от разрушения большой церкви, в которое нам довелось попасть. Каждый вечер на наших совместных встречах приходили более глубокие откровения о главном духе этой долины - зацикленности на себе. Эгоизм является главной составляющей вражеских твердынь, которые нам предстоит атаковать. Эти откровения впоследствии спасут нас от катастрофы.
Рассеянные и раненые из большой церкви вызвали еще одно большое изменение нашего видения. Теперь желание отдать себя, помогая выздороветь и восстановиться от ранений потерянным Христианам, постоянно росло в нас. Каждый из них, казалось, приносил новые невиданные испытания, но также и бесценные откровения. Временами было немного ошеломляюще, от того, как быстро все находит на нас, и как глубоко работает в нас.
Тем не менее, мы продолжали двигаться и с новыми испытаниями справлялись по мере их появления. Мы продолжали проявлять инициативу и действовать, что и стало большой помощью для нас. В качестве импульса и бодрости. Но даже в этом случае Мария была первой, кто обратил мое внимание на то, что мы действуем на переделе сил. Наше единство подвергалось испытанию, и многие потеряли свою радость.
Один из сторожей подошел к нам, пока мы обсуждали это. Он доложил, что все остальные на своих постах, в округе тихо, даже мирно, как и было в течение многих дней. Это даже насторожил их, и теперь они еще больше обеспокоены тем, что враг замышляет что-то серьезное.
Он также доложил, что подобрал несколько отставших бойцов из сражавшейся группы. Они были в лучшей форме, в отличие от раненных с первой ночи. За ними ухаживали и лечили их раны. И дела у них шли хорошо, если только не одно но. Они все еще были очень циничны и недоверчивы.
- Цинизм, может быть, и отличается от безумной ярости, которую мы находили в других, но это не меньший яд, - сказала Мэри. Давайте внимательно следить за ними и за теми, кто служит им, тогда будем уверены, что они не заразятся этим тоже.
- Это мудро, Мэри, но ты, похоже, не понаслышке знаешь, что к чему, - сказал Уильям. А ты можешь поделиться чем-нибудь еще?
- У меня есть много знаний об этом из первых рук, потому что мне пришлось бороться с таким цинизмом всю свою жизнь. Я думаю, что он приходит, когда присутствует злоупотребление со стороны авторитетного лица. Приходит очень глубокий и ужасный страх, который действительно трудно преодолеть. В особенности, когда вы молоды и, когда это со стороны того, кто старше и кому доверяют. И впоследствии трудно доверять кому-либо, в особенности, если за ними есть авторитет,- сказала Мэри.
- Значит, ты стала жертвой всего этого? - Уильям спросил у Мэри прямо.
- Именно так, и почти все молодые девушки, которых я знаю, тоже. Мы не говорили с юношами о подобных вещах, но я знаю, что многие из них тоже стали жертвами, - ответила она.
Я спросил Мэри, не согласится ли она пойти к тем, кто находится в служении раненым. Поделиться с ними всем, что поможет им лучше понять, с чем они имеют дело. Я также попросил ее постараться выяснить, было ли такого рода насилие в той большой церкви, которая была разрушена. Знание источника их разделения может не только дать нам верное направление в помощи им, но и послужит защитой для наших людей.
- С удовольствием, но почему ты просишь меня об этом? Ведь я тоже стала жертвой подобного и все еще страдаю от своих собственных ран. - спросила Мэри.
- Я доверяю тебе, ведь, чтобы бы ты там не пережила, оно не украло твоей чести. Ты честный и очень смелый человек. И не боишься высказывать свое мнение. Похоже, ты уже достаточно продвинулась в пути исцеления своих ран - ответил я.
- Исцеленной себя я точно не чувствую. И все еще испытываю много горечи по отношению к тем, кто оскорблял меня. Пожалуйста, расскажи мне больше о том, почему ты думаешь, что я исцеляюсь от этого, - попросила она.
- Бог не обижает нас, но Он явно допускает подобное, иначе этого не могло бы случиться. Поскольку Он допустил, мы знаем, что для этого есть цель. В каждой несправедливости, причиняющей страдания Его народу, есть высокая цель. Точно так же была наивысшая цель в самой большой несправедливости, когда-либо известной нам - это Крест. Через такую несправедливость в мир пришло спасение и исцеление.
- Написано, что ранами Христа мы исцелены. Он получил власть для исцеления, благодаря ранам, которые получил так несправедливо. То же самое относится и к нам. Раненые, после исцеления могут быть наиболее эффективными в исцелении других. Я думаю, что у тебя будет особый дар исцеления таких раненых. И ты также найдешь полное исцеление, если позволишь исцелению протечь через тебя к другим.
- Я еще не знаю, полностью ли доверяю тебе как нашему лидеру, но то, что ты говоришь, кажется мне правдой. Внутри меня есть глубокое желание помочь раненым. Я хочу быть полностью свободной от этой боли, она преследовала меня так долго и стоила так много в жизни. Поэтому я хочу быть настолько свободной от неё, насколько это вообще возможно, и чтобы они тоже были свободны, - сказала Мэри, поворачиваясь, чтобы уйти.
- Какая замечательная молодая леди, - сказал Уильям. Не понимаю, как такая, как она до сих пор одна, и почему одинокий принц до сих пор не обрел ее.
- Я думаю такие были, быть может, даже несколько, но она оттолкнула их, - ответил я. - Однако, мне кажется, что если она пройдет через эту долину, то не поступит так со следующим принцем. Я думаю, что она найдет здесь свое исцеление, как и все мы.”
- Думаешь, такой, как я, может когда-нибудь привлечь такую, как она? - добавил Уильям, широко улыбаясь.
- Уильям, Я никогда не пытался стать свахой, потому что считаю, что буду наихудшим в мире. Даже Соломон сказал, что одна из величайших тайн - это мужчина влюбленный в деву(Притчи 30:19). Поэтому я давным-давно оставил все попытки разгадать эту тайну. И ко всему прочему, я также перестал исключать образование великих браков, среди самых неожиданных пар, - ответил я.
- Вы очень великодушны, но я знаю, что она слишком молода и красива для меня, - вздохнул Уильям.
- Уильям, ты зрел годами, но молод душой. Она молода годами, но зрелая сердцем. Возможно, вы ближе, чем думаете, - добавил я.
- Так ты действительно думаешь, что это возможно?
- Это возможно, и может даже чудесно. Не утверждаю, что так оно и есть, но я научился вообще ни что не просчитывать, что касается человеческих отношений. Люди разнообразны, так же как и их отношения. Там один плюс один не означает два, но результат отношений имеет почти бесконечную возможность для роста, когда люди действительно подходят друг другу. Это по-настоящему одна из самых захватывающих вещей, которую можно наблюдать в жизни.
Я не пытался содействовать развитию отношений Уильяма и Мэри. Но, наблюдая, как он размышляет об этом, понял, что так оно и произошло. Я не знал, хорошо это или плохо. Но тут подошел Марк, что стало прекрасной возможностью для нас поменять тему разговора.
- Марк, какие у тебя есть для нас соображения по поводу последних событий? - спросил я.
- Я все еще перевариваю уроки, которые мы должны извлечь из битвы, в которую попала большая церковь. Я просто не понимаю, как они могли так сражаться друг с другом, особенно в таком месте, где и так много врагов, которые пытаются нас убить, - ответил он.
- Похоже, мы столкнулись с врагом, к которому логика неприменима. Главный враг этой долины, просто проник в их лагерь и начал ту битву. Похоже, они вообще не были к этому готовы, - сказал Уильям.
- Как это могло случиться так быстро? Они же только вошли в долину, - продолжал Марк.
- В их лагере были широко открыты врата ада, - вставил Чарльз, подойдя как раз вовремя, чтобы услышать разговор.
- Что ты имеешь в виду? - Спросил Марк.
- Врата ада - это врата, через которые дьявол получает доступ к нам. Если у нас есть области нашей жизни, открытые для дьявола, он даже кажется достаточно терпелив, чтобы ждать, и войти через них в самое разрушительное время. Я думаю, врата были настолько открыты, что ему не пришлось долго ждать. Мы все можем быть эгоцентричными, но крайне опасное место там, где это главный оплот в нашей жизни, - добавил Чарльз.
- Чарльз прав, - сказал Уильям. - Это надо обсудить со всей группой, но кое-что важное только что пришло мне на сердце. Мы все удивлялись, почему наше путешествие с первой ночи было таким тихим и мирным. Мы думали, что это может быть предвестником действительно большого нападения, но, мне кажется, мы ищем не в том месте. Я не думаю, что оно придет извне, но изнутри.
- Или и то и другое сразу, - добавил Чарльз.
- Я не думаю, что нападение на нас будет таким же, как на большую группу, - сказал Марк. Мы были под большим напряжением в последнее время, но мы слишком близки для чего-то подобного.
- Я также не думаю, что мы подвергались злоупотреблению авторитетом, как это было с той группой, - добавил Уильям.
- Это не единственные врата ада, - ответил я.
- Чарльз, пожалуйста, собери сторожей, которые дежурят во всем лагере, и немедленно приведи их ко мне, - приказал Уильям. - Попроси Мэри тоже присоединиться к нам.
Когда группа собралась вместе, мы стали обсуждать, как большая атака на нас может прийти изнутри, а не снаружи. Затем я попросил присутствующих рассказать какие-либо свои наблюдения, благодаря которым мы смогли бы выяснить, как и откуда атака может прийти. Многие стали отвечать. Кто-то заметил, как одни возбуждают много небольших споров или раздражений. А другие тоскуют по дому, чувствуют одиночество и т. д., это означало, что они начали оглядываться назад в своих сердцах.
Мы обсуждали способы борьбы с наступающей обидой и растущим страхом. Происходил проницательный обмен мнениями, но он также вызвал у меня чувство неловкости. Быть слишком сосредоточенным на себе и на других, в поисках ошибок, может быть крайне опасно, особенно, когда у нас уже есть тенденция преувеличивать проблемы. Казалось, что было что-то еще, чего мы не видели. Так оно и оказалось на самом деле, проблема быстро всплыла на поверхность.
Атака началась, когда в наш лагерь забрела группа отставших солдат, желая присоединиться к нам. Они казалось были в довольно хорошей форме, без видимых ран, так что мы взяли их к себе. Никто и не подозревал, что они станут источником самого страшного нападения, с которым мы когда-либо сталкивались в нашем путешествии.
Всего через несколько дней эти отставшие люди посеяли много сомнений относительно нашей стратегии поиска и уничтожения дел врага. Они делились историями, которые слышали о судьбе тех, кто так поступал. Затем они начали сеять еще больше сомнений относительно общего направления, в котором мы двигались. Потом они незаметно начали умалять лидерство.
Спустя некоторое время они критиковали почти все решения, которые наши лидеры принимали.
Когда Чарльз предложил определенное направление, они сказали, что это был путь, по которому никому раньше не удавалось пройти из-за свирепых противников в этой части долины. Затем они заявили, что знают гораздо лучший и более безопасный путь. Когда я увидел, что вся группа склоняется к безопасному курсу, я понял, что что-то пошло не так. Мы решили идти через долину в поисках врага, а не избегать его. Очевидно, произошла серьезная перемена.
Однажды утром я был очень удивлен тем, как некоторые бросали вызов плану на сегодняшний день. Затем некоторые начали бросать вызов нашему общему курсу и всей нашей стратегии с несвойственной им злобой. Мы привыкли к вызовам и людям, высказывающим свое мнение, но на этот раз все было намного серьезнее и отдавало чем-то губительным. Я раздумывал, как бы поговорить об этом, когда Мария II заговорила:
- Я чувствую в тебе страх и раздор, которых не чувствовала раньше. Откуда же все это взялось? Глупо отказываться от плана, пока он не доказал свою ошибочность, особенно в отношении другого направления, которое на самом деле не является ни планом, ни стратегией вообще.
- Я чувствую дух врага больше, чем Дух Господа, который исходит от этого сомнения и страха, - добавил кто-то другой.
Они так смело высказались, что я ободрился, и уже собрался обратиться ко всем с этим вопросом, когда с периметра донесся ужасный визгливый шум. Затем последовали громкие крики. Когда мы бросились к месту шума, то же самое начало доноситься с двух других направлений. Потом все в лагере двинулись по направлению к периметру так быстро, как только могли, готовые противостоять, чем бы это ни было.
Чарльз подбежал ко мне и сказал, что некоторые из наших людей, откуда донеслись первые звуки, были серьезно ранены, но никто не смог описать, что на них напало.
- Большинство стоит на прочном основании, готовые встретиться лицом к лицу, что бы это ни было, но мы не знаем, что это такое, - объяснил Чарльз.
Я велел Чарльзу и Уильяму сделать обход, чтобы помочь раненым и побудить остальных встать. Когда я добрался до периметра, все уже держали наготове щиты и мечи. Затем с другой стороны лагеря поднялся громкий шум. Когда я наконец добрался до того места, откуда он исходил, я обнаружил, скорее ликование, нежели битву.
- И что же случилось? - спросил я.
- Ужасные существа пришли на поляну и начали угрожать нам, поэтому мы напали на них. Я не думаю, что когда-либо раньше видел такой страх на существе. Они бежали, а мы гнались за ними, пока они не исчезли, - ответил улыбающийся молодой человек. Мы бы пошли дальше, но знали, что не должны терять контакт с группой.
- А как тебя зовут? - спросил я.
- Адам.
- Я не помню, чтобы видел тебя раньше, - сказал я.
- Я присоединился к вашей группе несколько дней назад. Я был не один. Мы из большой церкви, которая хотела пройти через эту долину, но мы были рассеяны, - ответил он.
- Мы пришли на поле битвы и увидели опустошение. Мне очень жаль, - сказал я. Мне очень жаль, что мы не смогли больше помочь вашей группе.
- Спасибо. Я все еще немного в шоке от того, что случилось с нами, и как быстро это произошло. Мы были очень большой силой и считали себя непобедимыми. Я благодарен за то, что нашел эту группу и, за то, что вы приняли меня. Ваша решимость сражаться снова дала мне надежду.
- Вы бы видели, как он сражается - сказала Джен. - Он немного медлил по началу, но когда у него получилось, было на что посмотреть.
- Спасибо, что бросились в бой и помогли, - продолжила я. А где остальные, кто присоединился к нам из вашей группы?
- Даже не знаю.
- Они ушли, - ответил Уильям. Я видел, как они ускользнули, когда раздались первые звуки этого нападения. Я попытался остановить их, но они убежали.
- Прошу прощения, сэр, - сказал Адам. Вообще-то я не удивлен.
- Но почему же? - cпросил Уильям.
- Они всегда недоверчиво относились к авторитетам. Они могли бы спрятаться в большой группе, но не здесь. При каждом удобном случае они старались посеять недоверие к другим, и это довольно быстро сказалось на вашем народе, - сказал Адам, раскаиваясь.
- Так это и был источник того, что начало всплывать в нашей группе? Ты совсем не похож на него. Зачем тебе быть с такими, как те, другие? - продолжал Уильям.
- Один из них был моим братом.
- Тогда почему же ты не пошел с ними? - поинтересовался я.
- Я действительно не знал, что они вот так бросят нас, но я бы не пошел с ними, даже если бы знал. Это было бы неправильно. Именно здесь я начал понимать, что вся наша позиция была неправильной. За то время, что мы провели здесь - и наблюдая за тем, что они делали с вашими людьми — я задался вопросом, не были ли мы главной причиной того, что случилось с церковью, частью которой мы были. Я уже решил, что буду держаться от них подальше, если не смогу убедить их прекратить то, что они делают, - ответил Адам.
- Адам, мне очень жаль, но не отказывайся от них. Если они забрались так далеко, то у них впереди еще много всего, и мы будем их искать, - сказал я.
- Спасибо, но ради вашего же блага не надо, им быть в этом братстве. Они разорвут вас на части, если смогут. Они начали так делать, как только вы нас приняли. Вы только что стали свидетелями того, какой разлад они могут вызвать. Мне очень жаль, что я не предупредил вас о них раньше. Мне очень жаль, что я не попытался противостоять их яду.
- Адам, ты замечательный молодой человек, и мы очень рады, что ты у нас есть, - сказал Уильям, что остальные подтвердили.
Нужно было еще многое сделать, чтобы позаботиться о раненых, и я чувствовал, что к тому времени, когда мы будем готовы идти в путь, наступит вечер. Поэтому мы решили разбить лагерь на ночь. Мы использовали дополнительное время, чтобы собрать часть команды вокруг, чтобы обсудить все, что только что произошло.
Нас атаковали изнутри и снаружи, явно скоординированным образом, но мы успешно сопротивлялись и тому, и другому. У нас было несколько раненых, но они поправятся. Мы считали это победой, но позже мы узнаем, что было достигнуто в тот день в битве.
Нас довели до точки разделения изнутри и подвергли нападению извне в момент серьезной слабости, но все же мы держались и сражались вместе. Единство среди Божьего народа - это то, чего ад боится больше всего, и конечным результатом этого нападения на нас стало еще большее единство в наших рядах. Это вызвало ударную волну в лагерь врага, и теперь они страдают от такого рода раздора и разделения, которые они стремились навлечь на нас.
Единство легче, но оно может быть поверхностным во времена мира и процветания. Когда наше единство подвергается нападкам, обнаруживается его истинное состояние. Несмотря на то, что мы хорошо поработали, мы могли бы пройти это гораздо лучше. Мы не поняли значения этой победы и не были готовы воспользоваться ею для нападения на ослабленного противника. Мы были в состоянии одержать поистине великую победу в долине, но нам это не удалось.
У нас все еще не было видения или понимания того, что происходит на самом деле, но мы скоро получим гораздо больше понимания через то, что развернется дальше. Вам не обязательно знать все об электричестве, чтобы включить свет. Может быть, мы и не различали всего, что происходило в духе долины, но, просто сделав то, что мы считали правильным, начала разворачиваться череда событий по всему владению врага.
ГЛАВА 4 | ГЛАВА 6
|
1
