- О, здравствуйте,- сказал он.- Вы мистер Росс?
Вероятно, это владелец похоронного бюро; его мягкий соболезнующий вид вполне отвечал черному в тонкую полоску костюму и маленьким очкам в металлической оправе.
- Да. А вы- тот самый мистер Бендикс, с которым я разговаривал по телефону?
Мужчина улыбнулся, сверкнув несколькими золотыми коронками.
- О, да-да! Входите, пожалуйста!
Мистер Бендикс широко-почти театрально- распахнул дверь, и Дэн прошел, чувствуя себя почетным гостем. "Интересно,-подумал он,-будут ли провожать меня столь же почтительно?"
Бендикс пригласил его в уютный маленький кабинет-собственно, крохотную кабинку возле окна.
- Присаживайтесь, пожалуйста. Не желаете ли кофе?
На самом деле Дэн совершенно не хотел кофе.
- О, да, спасибо.
-Сливки и сахар?
- Гм...черный. Простой черный, пожалуйста.
Мистер Бендикс налил в чашку кофе из маленькой кофеварки, стоящей в углу.
-Итак...по телефону вы говорили что-то о похоронах, которые имели место... Когда же? Девять лет назад?
-Да...-Дэн взял у мистера Бендикса чашку.- Спасибо. Я не знаю, храните ли вы столь старые записи...-Дэн сознавал, что просто должен сделать этот решительный шаг.- Меня интересует, не помните ли вы похороны одного очень маленького ребенка.
Мистер Бендикс сел в свое кресло и задумался, перебирая в памяти события далекого прошлого. Он печально покивал головой.
- Да, у нас было несколько таких случаев. Подобные похороны особенно трагичны и крайне сложны.
Дэн чувствовал, что ступает по тонкому льду, но продолжал:
- Я имел ввиду похороны, в которых участвовала некая Мендоза. Женщина по фамилии Мендоза.
Бендикс помнил. Дэн сразу это понял.
Мистер Бендикс посмотрел на Дэна, потом на крышку стола, потом снова на Дэна.
- А... Позвольте поинтересоваться, какие причины побуждают вас разыскивать эти сведения?
Дэн просто продолжал настойчиво добиваться ответа:
- Так вы помните похороны?
- О, да, помню. Но вы должны понять, мистер Росс, что у нас здесь действуют некоторые этические нормы. Мы не вправе вторгаться в частную жизнь миссис Мендозы.
- А что вы можете мне сообщить?
Дэн старался держаться мягко и вежливо, но он не мог допустить, чтобы его выпроводили отсюда ни с чем. Он пристально смотрел на Бендикса.
Джентельмен сказал извиняющимся голосом:
- Я рискую совершить серьезную ошибку, если сообщу вам что-нибудь.
- Не рискуете.
Мистер Бендикс потер подбородок и взглянул на Дэна поверх очков.
- Хорошо, - вздохнул он.- Я расскажу вас только то, что считаю возможным рассказать. Похороны состоялись в апреле девять лет назад.- Потом он задумчиво поднял глаза к потолку, вспоминая тот день.- Да, был апрель. Эти похороны я до сих пор помню, потому что они были такие необычные... Необычные и очень тяжелые.
Дэн напряженно смотрел на мистера Бендикса. Казалось, пожилой джентельмен снова переживает события того дня.
- Помню...- продолжал мистер Бендикс,- к нам пришел пастор миссис Мендозы, и помню, именно с ним мы улаживали все организационные вопросы. Останки мы получили в тот же день.- Он внезапно умолк и пристально взглянул на Дэна, стараясь прочесть выражение его лица.- Вероятно, вы удивитесь, мистер Росс, когда узнаете, насколько необычным был тот случай. Не было никакого свидетельства о смерти, было никакого свидетельства о рождении.
Мы уладили дело очень быстро и тихо, как вы понимаете... Видите ли...- Тут мистер Бендикс снова замолчал. Он подпер щеку рукой с тонкими нервными пальцами и опустил глаза.- Мистер Росс, ребенок умер не естественной смертью. Он был очень маленький, даже недоношенный, и все тельце было в каких-то ужасных порезах и ожогах. Честно говоря, я страшно растерялся, столкнувшись с таким делом, но во мне заговорил внутренний голос; я почувствовал, что просто должен все сделать, что так будет правильно.
Я заказал у нашего поставщика специальный гробик, но даже он оказался велик...- Мистер Бендикс снял очки и потер глаза, целиком погрузившись в воспоминания.- Я никогда не забуду этого. Священник провел маленькую заупокойную службу, произнес короткую молитву, буквально несколько слов из Священного писания... И до сих пор помню, как он стоял над крохотным гробиком, и в часовне больше никого не было, кроме...миссис Мендозы. Она сидела во втором ряду, вся в черном, одна-одинешенька-и плакала.
Мистер Бендикс нашел на столе бумажную салфетку и начал протирать очки , была в том необходимость или нет.
- Мистер Росс, моя работа, моя профессия заключается в том, чтобы приносить утешение и помогать семьям в час скорби и нужды. Я не остаюсь равнодушным к человеческому горю, но обычно сцены в часовне не потрясают меня до глубины души. Но в тот раз... В тот раз все было иначе, я никогда не видел ничего подобного ни до, ни после того дня...Женщина...которая прерывает беременность...а потом оплакивает ребенка и устраивает ребенку похороны. Все жто производило крайне тревожное и гнетущее впечатление. Я никогда этого не забуду.
Мистер Бендикс ненадолго умолк. Казалось, он вырывается из плена каких-то чар и возвращается к действительности от мучительных воспоминаний.
- Мистер Росс,- сказал он.- Надеюсь, я ответил на некоторые ваши вопросы.
Дэн услышал достаточно. Он не знал, что сказать мистеру Бендиксу. У него не было слов, не было ответов. Он хотел лишь одного: поскорее убраться отсюда.
- Мистер Бендикс... Вы м очень помогли своим рассказом. Вы оказали мне огромную услугу.- Бендикс легко кивнул. - Полагаю, теперь мне нужно узнать имя того священника, пастора миссис Мендозы. Вы можете сообщить его мне?
Мистер Бендикс помнил имя без всяких записных книжек.
- Преподобный Майкл О'Клири. Он служит в местной церкви, которая находится в двух кварталах отсюда, вверх по улице, на правой стороне. Он должен быть там сейчас.
Глава восьмая.
- Миссис Росс? Вы не возьмете меня за руку? Я хочу, чтобы вы держали меня за рукуи шли рядом.
Кэти взяла мягкую маленькую ручку; они стояли на улице, вдыхая свежий, благоуханный воздух. С осознанной решимостью Кэти повернулась спиной к дому и устремила взгляд в совершенно новый и безупречно прекрасный мир, широко расстилавшийся перед ней. Она сделала первый шаг в сторону этого чудесного мира, горя желанием рассмотреть его, узнать его, причаститься к царившему в нем покою. Она продолжала идти, ясно осознавая каждый свой шаг, по-прежнему держа за руку дитя и каким-то образом понимая, что того дома, прелестного дома на окраине города-служившего ей единственной связью с реальностью, с обычной, повседневной жизнью-не окажется за спиной, если она оглянется. Она переходила из одного мира в другой, отдаваясь сну-слишком реальному, чтобы быть просто сном.
Трава на лугу нежно колыхалась в медленном танце, и цветы приветственно кивали им. Теплая глинистая земля под ногами мягко, приятно пружинила. Кэти все принимала и просто смотрела, наблюдала, познавала.
Могучие деревья величественно вздымали над ними тяжелые ветви, высокие густые кроны их служили надежным укрытием и защитой. Повсюду порхали птицы- большие и маленькие, сверкающие всеми цветами радуги; они звенели мелодичными голосами и опускались на ветки удивительно близко от Кэти и Тилли, чтобы прощебетать радостное приветствие гостям.
Потом, присоединяясь к птичьему хору, Тилли тоже запела необычайно нежным голоском- казалось, она изливала душу в прелестной озорной песенке, где ноты прыгали и резвились, словно дети на склоне холма. Голосок девочки звучал чисто и смело, а смеющиеся глаза ее сияли особым светом, который пронизывал здесь все пространство и лился, казалось, отовсюду.
Кэти слушала и смотрела; она не произнесла ни слова и не сделала ни одного резкого движения, которое могло бы нарушить эту восхитительную, очаровательную картину. Она видела само счастье, воплощенное в образе маленькой девочки; она видела радость, жизнь и чистоту. Здесь не было печали. Боль была далека.
Тилли закончила песню и подняла глаза на Кэти. Кэти ощутила пожатие маленькой ручки и снова увидела знакомую улыбку.
- Это было прекрасно, мисс Тилли!Огромное тебе спасибо.
Тилли лишь радостно рассмеялась в ответ.
- Ты любишь петь?
- О, здесь все поют.
- Я заметила.- Потом Кэти решилась:- Должно быть, ты очень счастлива здесь.
Но внезапно Тилли пришла в голову мысль, полностью завладевшая ее сознанием.
- Знаете что? Мы найдем самое высокое дерево, на которое еще никто не забирался до верхушки! Вот что я сделаю! Я заберусь на самую верхушку!
- О, конечно, заберешься. А чем еще ты любишь заниматься?
-М-м-м... Я люблю сочинять истории, как Иисус. Мы с моими друзьями просто наперебой рассказываем друг другу всякие истории. Но Иисус рассказывает истории лучше всех.
Кэти не усомнилась в словах Тилли. Она поверила. Все это было частью сна-или реальности. Она не осмелилась задаться вопросом: так все же сна или реальности?
Тропинка неспешно спустилась в узкую долину, и они услышали веселое журчание ручья. Сначала Кэти увидела за стволами деревьев сверкание и блеск воды, а потом и ручей, который петлял и вился ао лесу; свет, отражаясь от прихотливых волн, дрожал над ними тысячами ослепительных радуг.
Потом перед ними оказался мостик- причем весьма необычный. Мостик маленький, изогнутый аркой, но...не деревянный, не каменный и не железный. Он был живой, он рос прямо из земли. Оба конца его уходили в плодородную почву, а перила украшали ярко- зеленые листья размером с ладонь. Кэти остановилась, чтобы получше разглядеть это чудо.
- Мой любимый мост,- объявила Тилли.
- Понимаю почему.
- Давайте перейдем на ту сторону.
Кэти послушно пошла за Тилли через мостик.
Она зачарованно смотрела на танец блистающих лучей над поверхностью воды.
А потом увидела камни, выстилавшие русло ручья. Нет, теперь она точно должна остановиться. Тилли тянула ее за руку.
- Подожди, подожди.
Тилли остановилась возле перил рядом с Кэти.
- Что там?
- Тилли... Там драгоценные камни внизу...
Тилли улыбнулась:
- Ага. Красивые, правда?
- Посмотри, это же золото... Рубины и изумруды...
- Пойдемте,- сказала Тилли, устремляясь вперед.- Я покажу вас свое любимое место.
Кэти последовала за девочкой и, сойдя с моста, оказалась на зеленом холме над сверкающим ручьем, полным драгоценных камней. Это было прекрасное место. Теплая земля, покрытая густым ковром травы, так и звала присесть. Радужные блики от ручья играли на стволах деревьев, веселое журчание воды звенело в воздухе. Они опустились на траву и какое- то время сидели так молча. Кэти хотела все увидеть. Хотела узнать это место получше. И Тилли дала нй столько времени, сколько требовалось.
- Тилли...здесь просто чудесно.
Тилли лишь улыбнулась в ответ.
Вид маленькой девочки в столь прекрасном окружении снова вызвал у Кэти вопрос:
- Тилли, должно быть, ты очень счастлива здесь?
Тилли опустила глаза и погладила траву.
- Ну, почти всегда...
- Только почти?
Тилли перевела взгляд вдаль, за ручей- возможно, на дом, которого уже было. Она коротко вздохнула, снова опустила глаза и тихо проговорила:
- Я хочу видеть свою семью, миссис Росс.
Несколько мгновений Кэти молчала. Тилли только что поделилась с ней чем-то очень дорогим, очень сокровенным. "О Господи, не дай мне ранить это маленькое сердечко".
Она решилась задать еще один вопрос:
- Значит... У тебя все- таки есть семья?
Тилли не подняла взгляда, но продолжала теребить травинки, поглощенная своими мыслями и чувствами. Наконец она кивнула.
- Иисус рассказал мне о моей семье. Но она не здесь.
- А Он рассказал тебе о твоих родителях?
- Да.
Кэти почувствовала, что она заходит слишком далеко, грубо вторгается в чужую жизнь. Одна ее часть хотела отступить, не выпытывать у маленькой девочки сокровенные тайны.
Но вопрос непроизвольно вырвался у нее, и она сразу же о нем пожалела.
- А что именно Он сказал тебе?
Тилли попыталась поднять глаза на Кэти, но не смогла и снова принялась рассматривать травинки.
- Он... рассказал мне, как их зовут и что они за люди... и Он сказал, что однажды я встречусь с ними, и мы все будем вместе.- Голосок ее задрожал, но она сделала над собой усилие и решительно проговорила:- Но иногда... я просто больше е могу ждать, мне ужасно хочется увидеть их!
" Можно еще вопрос, милое дитя? Всего один?"
- Тилли...
Но тут Тилли решительно вскинула голову.
- Мисс Росс, я очень рада, что вы пришли ко мне в гости. Я хотела бы, чтобы вы остались тут навсегда.
И Кэти отсутпила.
- Милая моя... я даже знаю, как я сюда попала, но очень рада, что все- таки попала. Мне было очь приятно познакомиться с тобой.
Тилли потеребила пальцами травинки, отвела глаза в сторону, но потом в упор взглянула на Кэти и спросила:
- Как вы думаете, вы смогли бы любить меня, миссис Росс?
Кэти хотела тут же обнять маленькую девочку, однако не сделал этого. Не смогла. Но ответила:
- Тилли... я точно знаю, что любила бы тебя.
0
