И говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь; ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы.
28 По воскресении же Моем, Я предваряю вас в Галилее.
29 Петр сказал Ему: если и все соблазнятся, но не я.
30 И говорит ему Иисус: истинно говорю тебе, что ты ныне, в эту ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от Меня.
31 Но он еще с большим усилием говорил: хотя бы мне надлежало и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. То же и все говорили.
Когда Господа били и неправедно злословили, Он не открывал уст Своих и оставался безмолвен. То, что произошло с Петром, оставило такой же отпечаток в сердце, пылкого на слова, Петра. Пётр никак не объясняет своего отречения и не оправдывает себя. Как бы каждый из нас не рассматривал эту историю, Пётр остаётся безмолвен. Но просто читая один стих за другим, вдруг открывается завеса, и можно увидеть то, что за ней скрывается. А что если Петр не из страха смерти предал Господа? Что если наше понимание способно воспринимать лишь напуганного страданиями Петра? И нам остаётся непонятно, почему в глазах Господа Петр не стал тем человеком, которому лучше было бы не родиться, но напротив тем, кому доверены другие жизни, и сказано "паси агнцев моих". Посмотрим внимательно.
Первое на что обращается внимание это то, что Марк трижды пишет о недостаточных свидетельствах против Иисуса. Первый раз сказано что они не находили свидетельства, а последующие два раза сказано что их свидетельства не были достаточны. Итак, повсюду знали, что собранию синедриона нужны свидетели. Поэтому становится понятно, почему люди, находящиеся вокруг, показывали на Петра и говорили: " и этот был с Иисусом Назарянином". Так говорили, потому что искали очевидцев, людей которые могли бы на самом деле свидетельствовать об Иисусе, иудеи хотели использовать слова людей, которые были с Ним против Иисуса. Кто, как не служащие Богу по плоти, могут обращать слова истины против самой Истины. Кто как не служащие Богу по плоти могут отыскать в законе основания, чтобы распять Законодателя на основании Им же данного закона.
Петр не боялся умереть, но складывалась другая ситуация, если его возьмут, то не для того чтобы распять вместе с Господом. (По иудейскому закону не позволительно никого предавать смертной казни, и вопреки закону они сбились с ног, осуществляя один такой приговор для Иисуса, казнить кого-либо ещё иудеи просто не могли, а убить тихо в день распятия, у них тоже не было возможности, так как всё своё внимание, да и силы, они потратили на Иисуса). Всё, что им было нужно, это настоящие свидетельства о том, что люди видели и слышали. Пётр действительно был в страхе, но не перед смертью и не перед страданиями, а перед словом своего свидетельства. Пётр был готов страдать с Господом, но только не причинять Ему страдания и не расстаться с Ним из-за сказанных перед синедрионом слов. Слово Господа о его отречении ещё было свежо для него. Он боялся оказаться свидетелем, потому что на его глазах любое, даже истинное слово, искусным плетением мастера лжи иудеи обращают против Христа. Именно в словах Пётр боялся оказаться предателем. Перед ним лежала расставленная диаволом сеть, и здесь Пётр понял, что попасть в эту сеть он не был готов. Господь молчал: «как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» - (Ис.53:7), а что же делать ему, Петру? И Пётр, оказавшись в полном замешательстве, неосознанным усилием своей воли, отсёк себя от Иисуса. Он стал клясться и божиться, что он не знает человека сего, о котором говорят. Незнающий не будет и говорить. И именно в тот момент, когда ему так хотелось избежать любых слов о Господе, случилось то, чего он не ожидал – Пётр от Него отрёкся. И потому, когда запел петух, он вспомнил сказанное Иисусом слово. Если бы Пётр испугался смерти или страданий, то ему не пришлось бы ничего вспоминать. Он совершенно ясно понимал бы свои действия, своё малодушие, своё отречение, и тогда, если бы он смог плакать, то его слёзы не дождались бы петуха. Но пение петуха напомнило Петру слово, сказанное Господом, о том, что он от Него отречётся так, как будто он об этом забыл, и тогда по щекам Петра потекли горькие слёзы. Пётр любил Господа, но в данном случае ему было горько от того насколько бессмысленна и бесполезна его любовь. Это были слёзы от понимания, что не во власти Петра было сдержать сказанное им слово и разделить страдания со своим Господом, что Пётр только дополнил ту чашу страданий, которую надлежало пить Господу. И Он пил её, будучи оставлен всеми, в том числе и Петром, ибо такова была высочайшая воля Божья.
|
0
