Многие люди рассматривают церковную дисциплину как традиционный инструмент духовного насилия. В их опыте, «дисциплина» была использована лидерами, чтобы контролировать и наказывать своих последователей. Поэтому сама фраза «здоровая церковная дисциплина» кажется им оксюмороном – противоречием в терминах.
<2>
Прошлое насилие
Если мы должны восстановить здоровую, ненасилующую церковную дисциплину, тогда нам сперва нужно понять, что было неправильно в прошлом. Тенденция к насилию обычно начинается, когда цель церкви определена слишком узко. Исторически сложилось, что первичная цель церковной дисциплины было очищение общины. Джон Кальвин заявлял, что целями для дисциплины являются (1) те, кто ведёт вульгарную и бесстыдную жизнь и не должны называться христианами и осквернять Господню вечерю и (2) чтобы хорошие не сидели в компании развратителей.
То есть, церковная дисциплина нужна для поддержания общей чистоты церкви и недопущения морального разложения её членов. Современный теолог G. C. Berkouwer подражает историческому взгляду церкви на то, то дисциплина изначально должна обеспечивать чистоту в общине: «Когда грех начинает портить святилище и позорить святое Божье имя, последует увещевание: «Сами будьте святы во всех поступках, ибо написано: будьте святы, потому что Я свят». Новозаветная дисциплина более всего связана с церковной святостью».
<1>
Хотя Писание проводит связь между общинной святостью и церковной дисциплиной (1 Коринфянам 5:1-13), оно также учит, что есть и другие мотивы, которые должно учитывать. Есть (1) призвание согрешившего к истинному христианскому ученичеству и (2) восстановление личных взаимоотношений, которые были нарушены грехом (Матфея 18:15-18). Если наша цель в церковной дисциплине прежде всего восстановление взаимоотношений согрешившего со Христом и церковью, мы будем иметь необходимую заботу и уважение.
<1>
Дисциплина насилия: Пример
Мой друг недавно рассказал мне ужасающее свидетельство о том, как устроена церковная дисциплина в церкви, которую он посещал. Эта церковь была консервативной и доктринально ортодоксальной. Ничто из её исповеданий веры не вызывало подозрений. Но пастор этой группы из 150 человек был авторитарным с диктаторскими замашками. Он собрал вокруг себя небольшую группу сторонников, поддерживающих и защищающих его. Этот пастор и эти поддерживающие лидеры практиковали то, что они называли «коррективная церковная дисциплина», чтобы удерживать остальных членов церкви. Когда они замечали, что кто-то выделяется (т.е., отклоняется от церковной доктрины или принятой манеры поведения), эти лидеры начинали «коррективную дисциплину».
С первым шагом этой дисциплинарной процедуры, пастор и ещё лидер/ы посещали дом нарушителя. Пастор и его помощник/и объясняли, что неправильно с человеком и требовали изменений. Обвиняемый должен был полностью согласиться с лидерами и затем пообещать исполнить предписанные изменения. Если не было полного согласия касаемо приписанного греха или требуемых изменений, или если обвиняемый не проявил «дух подчинения» в этом процессе, второй стадией дисциплины тогда было публичное обличение.
Эта вторая стадия состояла из оглашения перед всей церковью, что обвиняемый находится под «церковной дисциплиной». Нарушитель был отлучен от причастия и всех церковных собраний за исключением общих собраний по воскресеньям. Все члены общины должны были ограничить контакты с обвиняемым. Если этот человек был частью служения, тогда его/её тот час убирали оттуда. Виноватый оставался «под дисциплиной» до тех пор, пока пастор и его соратники не останавливали дисциплинарные санкции.
После неопределённого периода остракизма, пастор и его соратники определяют, произвели ли эффект дисциплинарные меры. Если нет, то дисциплинируемый человек тогда объявлялся упорствующим в грехе – т.е., «преступление неуважения власти». Этот грех наказывался отлучением от церкви.
Отлучение проводилось на специальном собрании. Обвиняемого просили прийти, что было редко. Пастор и его сторонники стояли перед собранием. Перед ними на столе было множество горящих свечей. Затем следовал пересказ грехов согрешившего и свидетельства лидеров об усилиях исправить грешника. После пастор брал одну из свечей и задувал её. Потом он говорил: «Мы предаём тебя сатане во измождение плоти».
Мой друг присутствовал на одном из таких собраний. Он сказал, что страх, который возник в нём и в других, был поглощающим. «Стоит увидеть это однажды, чтобы никогда не захотеть этого для себя», рассказал он мне. «Страх быстро заставит тебя исполнять желания лидеров».
Эта церковь приступила Писание на каждом шагу, как мы видели. Так что не удивительно, что результат был ужасный. Этот пример очень полезен для нашего изучения, однако, поскольку мы можем сравнить это насильствующую процедуру с Библейскими учениями и яснее увидеть, как выглядит здоровая церковная дисциплина.
Наставления Иисуса о дисциплине
Начальный текст для руководства по церковной дисциплине – это учение Иисуса в Матфея 18:15-18:
«Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь».
Церковь, которую описывал мой друг, пошла неправильно, начав дисциплину как процедуру сверху вниз, исходящую от лидеров. Лидеры взяли единоличную ответственность за решение, кого дисциплинировать и как. Эта ошибка зачастую и подвигает церковную дисциплину к насилию.
В противоположность этому, Иисус говорит, что церковная дисциплина является ответственностью всех, а не только лидеров. Человек, который сперва должен подойти к подозреваемому в грехе, тот, кто первый заметил этот грех. «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним». Нет никакого намёка здесь, что дисциплинирование – это предмет разборок между старшим и подчинённым, лидером и ведомым. Скорое это происходит между братьями и сёстрами.
Вторая ошибка в нашем примере насилующей церковной дисциплины – это то, что сперва дисциплинарное воздействие было сделано пастором и лидером. Иисус ясно учит, что сперва это надо сделать лично – «между тобою и им одним». Причина для этой приватности в том, чтобы этот грех не стал публично известен, что послужило бы для распространения слухов и ненужного ранения.
<1>
Для начала, Матфея 18:15-17 идёт сразу после истории о пастухе, который отправился на поиски заблудившейся овцы (ст. 10-14). Брат, который предположительно согрешил, рассматривается как овца, которая отбилась от общины. Человек, который осознал это первым должен поступить как хороший пастух, пытающийся вернуть заблудшего назад. Мотив для этого первого дисциплинарного воздействия не в том, чтобы выгнать паршивого из церкви, но вернуть потерянную овцу назад. Главная обеспокоенность – это человек, а не грех. Как говорит Иисус: «если послушает тебя [позитивный отклик на первое дисциплинарное воздействие], то приобрёл ты брата твоего». Грех разрушает общность. Успешное противостояние греху убирает это и обеспечивает восстановление.
В нашем примере насильствующей церковной дисциплины, лидеры перешли от первой конфронтации сразу к публичному оглашению, а затем к полному отлучению. В учении Иисуса, сперва, за приватной попыткой к примирению с заблудшей овцой должно последовать, по крайней мере, одно собрание для той же цели: примирение. «Если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух» (стих 16). Если первая встреча не принесла результат в восстановлении общности, вторая встреча с ещё одним и двумя людьми может оказаться более эффективной.
<1>
Наконец, «если же не послушает их, скажи церкви» (стих 17). Если все предыдущие шаги были сделаны правильно, эта последняя стадия редко бывает нужна; в немногих случаях нам нужно представлять проблему перед церковью. Когда мы делаем это, это не выглядит как служение отлучения из истории моего друга. Это служение отлучения было направлено на отлучение. В Матфея 18:7 церковное служение – это общее собрание ради задачи «приобрести брата». Это последняя попытка привести заблудшего назад.
Это не является ответственностью или прерогативой лидеров проводить эту последнюю стадию дисциплины. Это последнее действие принадлежит церкви как целому, также как и первые стадии принадлежат церкви как целому. Комментируя Матфея 18, Hans Küng заявляет: «Вся церковь, вся община учеников имеет власть прощать. Окончательное осуждение является ответственностью общины».
Если община не смогла примирить грешника с собой и потерянная овечка настаивает на своём, для церкви тогда «да будет он тебе, как язычник и мытарь» (стих 17). В нашем примере насилующей церкви это значило предать человека сатане и вести себя, как если бы его/её больше не существует. Это совсем не то, что имел ввиду Иисус. Мы знаем это по тому, как Он относился к язычникам и мытарям. Он не относился к ним как к мёртвым и не предавал их дьяволу. Он приходил к ним, привлекал их в общение и продолжал звать их за собой (Матфея 9:9). Он не признавал их истинными учениками без истинного покаяния и веры. Но Он продолжал общаться сними в надежде, что они покаются и поверят.
<1>
Если мы следуем ясному учению Христа в церковной дисциплине, мы будем эффективны в спасении потерянных овец от разрушения и решения проблем взаимоотношений. И насильствующая дисциплина не станет проблемой в наших церквях. Наконец, послание Библии к духовным насильникам и их жертвам есть «Следуй за Иисусом». Бог ожидает от нас открытых рук.
