Вчера мне приснился сон, довольно странный, что еще интересного в этом сне, что первый раз я видел его, будучи неверующим.
Все начинается с того, что мы с женой живем как бы в доме, который домом особо не назовешь, а сараем назвать можно. И наш "дом" расположен рядом с церковным зданием, и это здание как бы и наше и не наше. В нем проходили собрания как обычно. Но каждый раз, когда кто-то хотел проповедывать, то спрашивали разрешения у нас.
Ко мне подошел один брат, с которым я очень хорошо знаком, и он что-то сказал в наш адрес, что он говорил, не помню, помню только то, что его слова несли позитив.
Следующий момент, я вижу, что у нас есть картошка двух видов, один вид, это - семена, для посадки, а другой - кушать, но и та и другая картошка очень-таки отличного состояния, отборная.
Следующий момент сна, я нахожусь в Киеве, и у меня есть в наличии деньги. Деньги находились в прозрачном конверте зеленого цвета из полиэтилена. И таких конверта три или четыре, в каждом конверте еще по два конверта. Каждая пачка денег была прикрыта с обеих сторон зелеными листами такого же размера, как и сами купюры, для того, чтобы особо не привлекать внимания. Денежная валюта – доллар США, и номинал каждой купюры равен трем долларам. Я поначалу подумал, что это фальшивые деньги, но внутри я сомневался, что они фальшивые. Было как бы сомнение, что они настоящие или фальшивые.
В Киеве я был со свои прежним пастором, его супругой, двумя его сыновьями, и еще несколько человек. Нам нужно было добраться до какого-то определенного места, и как туда добраться знал только я. И сам город Киев совсем не такой, как сейчас, а такой как бы после каких-то, типа, военных или каких-то других действий. Все только восстанавливается. (хотя супруга пастыря и его один из сыновей, можно сказать не совсем плохо знают Киев, а вот во сне, они совсем не имели представления как передвигаться по городу).
Следующий момент, пастырь и я стоим в каком-то помещении со своими вещами.
Потом я вижу, что нахожусь на рынке, и один человек, просит у меня помочь ему донести холодильник до машины. Я обратил внимание что морозильная камера холодильника немного как в углублении, что правда позволяло нести его удобно в руках. Человек, который попросил меня о помощи был – грузин. И он мне заплатил за помощь, хотя я ему помог не из-за денег, а потому что, у меня было не мало свободного времени, и я никуда не спешил. Я даже и не рассчитывал на то, чтобы мне заплатили. Но, когда он заплатил, он мне дал точно такие же конверты, какие у меня были. Только, правда, он дал мне их четыре таких конверта. И я с одной стороны подумал, что опять типа фальшивые деньги, хотя решил проверить. Немного отойдя в глубь рынка я посмотрел на одну из пачек денег, я увидел точно такие же деньги, какие были у меня в моих вещах. Я, конечно, обрадовался, а с другой стороны немного был в недоумении, почему этот человек заплатил так много, хотя я потратил времени всего лишь минут пять если не меньше. Правда, когда он давал деньги, я хотел было сказать, что, мол, вы много дали, а он дал понять, что ему не жалко и считает, что дал столько, сколько нужно.
Потом опять я возле вещей, но на месте не было, ни пастыря, и вообще никого. Это было на очень маленький срок времени. Я видел, что пастырь поднимается по ступенькам к вещам за моей спиной.
Следующий эпизод сна, я и его два сына (пастыря), едем в машине его старшего сына по Киеву к какому-то зданию, где в нижнем этаже, где-то на четыре этажа в землю, живут бомжи, и что их нужно покормить. Эта инициатива была от супруги пастыря, но у нее не было времени на это дело, и она поручила его старшему сыну, а он попросил это сделать меня. И вот мы едем в его машине и с нами еще один его брат, подъезжаем к этому зданию, машину оставили на краю дороги и пошли к тому зданию, где бомжи. А его брат не пошел с нами, а пошел в сторону, откуда мы как бы ехали, хотя он шел не туда, откуда мы приехали, а как бы по своим делам.
Когда мы подошли к зданию, где жили бомжи, старший сын пастыря, дал мне в руки казан с едой. (это были макароны сваренные в молоке). Он показал мне, куда нужно идти, и сказал, что будет ждать наверху. Я спустился где-то на два этажа вниз, и меня встретила одна девушка симпатичная на вид, но видно что она была уставшая, и одета она была в костюм, как врач-хирург, приятного голубого цвета. Она дала понять, что еду мне не стоит нести туда, и что она это сделает сама, и еще дала понять, что когда я принес им поесть, они были уже благодарны. Я отдал ей этот казан, и остался ее ждать, как она мне сказала подождать ее на месте.
Пока я ее ждал, я увидел следующую странную картину. На том уровне где я стоял, не далеко был как бы зал с аудиторией. Люди, которые там были, стояли на ногах, хотя были стулья. И расположения этой аудитории было странным. Экран, откуда шло выступление человека, которого я увидел немного позже. Экран был расположен, вверху так, что первый ряд был близко к экрану, а последний ряд внизу, и тем, кто внизу, им плохо видно, что вверху, но для зрителей это было нормальным. Человек, который выступал по экрану, был совсем не далеко от этой аудитории в стороне, и я его, как раз, очень хорошо вижу, это был темнокожий человек, он лежал на полу (кстати, в этом здании все было обложено плиткой). Что еще было странным с тем темнокожим человеком, что его лицо было сине-металлического цвета. И лежал он, на канализационной решетке, через которую может течь вода в канализацию. И эта решетка, немного углубленна на несколько сантиметров, а сверху на этом человеке, была грязь или что-то вроде этого. Помню, что он сказал, что-то в адрес своей головы, типа «довбешка», и это вызвало шквал радостных эмоций у аудитории. А я подумал, что их обманывают прям, как говорят, под носом, а никто не видит. Это вызывало во мне негативные эмоции, такого негодования, что это все не правильно. Что если бы те люди посмотрели бы по сторонам, то увидели бы, что их обманывают.
После этого я решил подняться наверх, посмотреть ждет ли меня сын пастыря. Когда я поднялся, его не было, я не стал крича звать его, это было бесполезно, так как и машины его не было тоже. (а со мной все еще те деньги, которые мне заплатили за помощь, что интересно, ведь я их хотел оставить с вещами, но не успел). Потом, я решил обратно спуститься, на тоже место, где мне, сказала та девушка ждать ее, но лестница вниз была довольно-таки очень странная. Я спустился, а потом решил еще раз подняться. Когда я поднялся, я оказался в своем родном городе Олевске, по расположению я был в центре. Но там все выглядело совсем по-другому. Вместо дорог и центральной площади, я увидел несколько домов где-то пяти-семи этажных, и все они немного не доделанные, нужно было делать внешнюю отделку и внутреннюю, а так в полном построенном состоянии. Между домами была зеленая трава, красивая, и невысокая. И у меня возникает мысль, что я хочу работать, чтобы что-то делать. А тут меня никто, (в родном городе), не знает, и я никого не знаю. Возле меня проходит какая-то женщина, и дает понять или говорит, что нужны рабочие, а людей в городе совсем мало. И что можно брать любой из домов и заниматься работой по отделке. А на счет сыновей пастыря, то я как бы понял, что все то, что произошло, что один типа пошел по своим делам, а другой уехал, что это все было спланировано, чтобы как-то навредить что ли, или «бросить». В любом случае это был, как бы их план избавиться от меня, или что-то вроде того.
На следующую ночь мне приснился коротенький сон, что у меня есть хлеб большая красивая и аппетитная буханка, прям приятный запах такой, и что ко мне пришли за этим хлебом. Я даю хлеб, и почти одновременно в форме у меня положено тесто, для выпечки свежего хлеба, и я эту форму кладу в печь.
|
0
