В Палестине первого века жители Иудеи и Галилеи по-своему понимали провозглашение Божьего Царства. Иисус провозгласил, что старая эпоха закончилась и наступила новая эра, и что единственно надлежащая реакция на это – быть охваченным радостью и удивлением.
Его слушатели не говорили: "Да, Равви, мы верим Тебе» или «Нет, Равви, мы считаем Тебя глупцом». Вместо этого они спрашивали: «А как же быть с ненасытными римлянами? Когда Ты явишь нам знамение? Почему Твои ученики не соблюдают Закон? Чью сторону Ты занимаешь в разных юридических спорах?»
Иисус отвечал им, что дело не в римлянах, не в Законе и не в чудесах. Дело было в неустанной любви Бога, и перед лицом этого откровения римляне и Тора были второстепенными. Но его аудитория упрямо отказывалась признавать, что Тора могла быть второстепенной, а оккупация Палестины римлянами была не такой уж значительной. Для них Тора и Рим были главными и самыми важными вопросами. «Что ты скажешь о них, Равви?»
И снова Иисус ответил им, что Он пришел не для того, чтобы обсуждать Закон или бросать вызов Римской Империи. Он пришел для того, чтобы возвещать Благую Весть о том, что Бог есть любовь и Он приглашает людей с радостью ответить на эту любовь.
Рассудительные, упрямые, реалистичные критики только качали головами: «Почему Он не говорит о важных вопросах?»
С того дня, как Иисус впервые появился на сцене, мы разработали громадные богословские системы, организовали международные церкви, наполнили библиотеки умными книгами по Христологии, участвовали в важных спорах и евангелизационных кампаниях, реформах и собраниях возрождения. И все же среди нас осталась драгоценная горстка людей, у которых хватает безрассудства сделать безумный обмен и отдать за Христа все. Остался малочисленный остаток, у которого есть смелость поставить все на Евангелие благодати. Осталось благословенное меньшинство, обезумевшее от неистовой радости, словно человек, нашедший в спрятанное сокровище.
Цинизм, пессимизм и отчаяние мешали людям увидеть служение Иисуса, и как гласит старая французская пословица – «Чем больше все меняется, тем больше все остается по-старому».
Рискуя показаться вам деревенским проповедником-ковбоем, позвольте мне все же задать вам несколько очень личных вопросов о ваших отношениях с Иисусом из Назарета. Живете ли вы каждый день в благословенной уверенности, что вы были спасены уникальной благодатью нашего Господа Иисуса Христа? Твердо ли вы придерживаетесь убеждения, что основа всего существования зиждется на благодати, а не на делах? Испытываете ли вы перепады настроение и приступы меланхолии от того, что вы все еще стремитесь к совершенству, которое приходит от ваших личных усилий, а не от веры в Иисуса Христа? Испытываете ли вы шок и ужас, когда терпите в чем-то неудачу? Действительно ли вы осознаете, что вам не нужно измениться, вырасти или быть хорошим, чтобы ощутить на себе Божью любовь?
Уверены ли вы в победе добра над злом так же сильно, как в брожении теста под воздействием дрожжей? Являются ли мир и радость основным направлением вашей жизни, несмотря на то, что временами вы испытываете подавленность? Удручает ли вас то, как на вас смотрят другие люди или ваше собственное восприятие самого себя? Обладаете ли вы легким безумием, чтобы преодолеть свои сомнения, страх и ненависть к себе и поверить, что вы приняты Богом?
Если нет, то вы принадлежите к братству потрепанных, побитых и разочарованных христиан. Возможно, вы ощущаете себя обуглившимся поленом в камине, полностью лишенным сил и неспособным зажечь в себе огонь. Ваши личные внутренние ресурсы полностью исчерпаны.
Луи Савари описывает это братство так: «Их жизнь полна требований от других людей. Создается впечатление, что они проживают, как минимум, три жизни. Каждый хочет что-то от них получить. Они не могут сказать «нет», но у них нет времени, чтобы сделать все то, на что они согласились… Они не могут найти необходимую информацию и обрести четкость мышления, чтобы принимать решения.. они много вкладывают в отношения с другими людьми, но получают мало благодарности, ответной реакции и признания от других». Митчелл пишет: «Хотя невзаимность неизбежна и приемлема, она иссушает дух. Никто не может долго работать, помогая другим людям, и не видеть плодов своего труда».
Первый шаг к возрождению начинается с принятия того, где вы находитесь и обнажения своей нищеты, слабости и пустоты перед любовью, которая превосходит все. Не пытайтесь ничего чувствовать, думать или делать. Даже собрав добрую волю всего мира, вы не сможете заставить что-либо произойти. Не заставляйте себя молиться. Просто расслабьтесь в присутствии Бога, в которого вы почти что верите, и попросите о легком безумии.
Индийский поэт Тагор сказал об этом так:
Нет, не в твоих силах открыть бутон, чтоб он расцвел.
Встряхни его, ударь,
Не в твоей власти заставить его расцвести.
Твое прикосновение лишь пачкает его.
На части рвешь его ты лепестки и превращаешь в прах,
Но он не издает благоуханья.
Нет, ты не можешь открыть бутон, чтоб он расцвел!
Тот, Кто может открыть бутон, делает это так просто.
Он смотрит на него, и жизненный сок начинает течь по его венам.
От Его дыхания цветок расправляет свои крылья
И порхает на ветру.
Его цвета тают, как сердечное желание, а аромат выдает сладкую тайну.
Тот, Кто может открыть бутон, делает это так просто.
Теперь попробуйте сделать это простое упражнение: закройте глаза и примите любое удобное для вас положение, которое позволит вам держать позвоночник прямо. Встаньте, сядьте, встаньте на колени или лягте на пол. Представьте, что Иисус смотрит на вас так же, как Он смотрел на апостола Иоанна в горнице, когда тот в порыве нежности положил свою голову на грудь Иисуса. Или так, как Он смотрел на грешную женщину, которая омыла Его ноги своими слезами и отерла их своими волосами. В течение десяти минут повторяйте только одну строчку из 22 Псалма: «Господь – пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться».
В течение следующих десяти минут молитесь над отрывком из пророка Осии, и там, где вы увидите слово Израиль, подставьте свое имя:
«Израиль, как Я могу предать тебя? Сердце Мое не хочет этого. Когда Израиль был мал, Я любил его и Сам учил его ходить, брал его на руки. А они не сознавали, что Я врачевал их. Узами человеческими влек Я их, узами любви. Я брал их на руки и как младенца прижимал к Своей щеке, и ласково подкладывал пищу им. Как поступлю с тобою, Ефрем? Как предам тебя, Израиль? Поступлю ли с тобою, как с Адамою, сделаю ли тебе, что Севоиму? Повернулось во Мне сердце Мое, возгорелась вся жалость Моя! Не сделаю по ярости гнева Моего, не истреблю Ефрема, ибо Я Бог, а не человек; среди тебя Святый» (Осия : 11:1-4, 8-9, перевод с англ.)
В оставшиеся пять минут медленно прочтите еще три отрывка:
«Посему вот, и Я увлеку ее, приведу ее в пустыню, и буду говорить к сердцу ее. И дам ей оттуда виноградники ее и долину Ахор, в преддверие надежды; и она будет петь там, как во дни юности своей и как в день выхода своего из земли Египетской». (Осия 2:14-15)
«Господь призвал Меня от чрева, от утробы матери Моей называл имя Мое;… Забудет ли женщина грудное дитя свое, чтобы не пожалеть сына чрева своего? но если бы и она забыла, то Я не забуду тебя. Вот, Я начертал тебя на дланях [Моих]; стены твои всегда предо Мною» (Исайя 49:1,15-16).
«Что же сказать на это? Если Бог за нас, кто против нас? Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего? (Рим. 8:31,32)
Если у вас когда-нибудь появится возможность отметить Пасху во Франции, будь то большой город как Париж, Бордо, Лион или небольшая деревенька как Сен-Реми, в которой я прожил шесть месяцев, вы увидите одну и ту же фразу, напечатанную или написанную рукой на стенах зданий и автобусов. Вы услышите одну фразу, которую поют, повторяют как молитву и произносят в церквях. Вы услышите ее как Пасхальное приветствие, которым обмениваются прохожие на улице: «L'amour de Dieu est folie!» - Божья любовь – это безумие!
На этих страницах я попытался намекнуть на сокрушительную реальность страстной Божьей любви. Словно старый рудокоп, перебирающий страницы своих воспоминаний, я обращался к Писанию, чтобы увидеть, как Бог открывает Себя людям. Я прочел сотни библейских, богословских и духовных книг, стараясь глубже понять Евангелие благодати. Я свободно использовал историю, образы, поэзию, символику, язык метафоры и прозу, чтобы хоть немного поделиться с вами о страстной любви нашего влюбленного Бога. Признавая свои ограничения, я не буду слишком строг к себе, потому что я знаю, что настанет время, когда мы все сможем сказать. Секрет тайны заключается в следующем: Бог всегда больше, чем мы можем себе представить. Независимо от того, каким великим мы Его себе представляем, Его любовь все равно больше.
О Фоме Аквинском, который, возможно, был величайшим богословом во всем мире, рассказывают, что ближе к концу своей жизни он вдруг перестал писать. Когда его секретарь начал сетовать, что его работа была не закончена, Фома ответил: «Брат Реджинальд, когда я молился несколько месяцев тому назад, я испытал реальное присутствие Иисуса Христа. В тот день я потерял всякое желание писать. Фактически, все, что я когда-либо писал о Христе, теперь кажется мне соломой».
Божья любовь – это безумие! Она простирается к оборванцам по всему свету. Мое единственное увещевание: давайте пойдем вместе. Моя единственная молитва: пусть Иисус обратит нас к безумию Евангелия.
Продолжение следует
Перевод Ирины Ефимовой
1
СПАСИБО ,ДРАГОЦЕННАЯ!!!!!!!!
