Множество народа подходит к краю глубокой пропасти. Через нее перекинута узкая доска. Все в недоумении и растерянности. Из толпы выходят несколько человек, молятся, и со словами «Бог понесёт нас на крыльях» идут по доске. Пройдя несколько шагов, они чувствуют, как доска раскачивается. Их охватывает страх. Они не готовы умирать. Они боятся. Их сковывает оцепенение. Они не могут больше двигаться. С ужасом оглядываются назад, но не в силах даже развернуться. Какое-то время балансируют, затем, как стеклянные падают. Все в шоке. Подходят начальники, осматривают переправу, уходят на совещание. В толпе говорят о том, что идут неправильным путём, о том, что пошедшие на переправу имели мало веры, о том, что по такой переправе смогут пройти очень немногие. О том, что Бог не мог так жестоко поступать со Своим народом. В это время от толпы отделяются несколько групп людей и уходят в лес. Они строят тренировочные лагеря с аналогичной переправой. На тренировках жестоко сталкивают друг друга с доски, получают ушибы, переломы и вместе с ними навык стоять на ногах. Некоторые не выдерживают и уходят в толпу. Начальники выдвигают идею о строительстве моста, чтобы стройными рядами вместе с инвалидами, детьми и стариками преодолеть препятствие. Основной лозунг таков: мы не можем бросить стариков, детей, инвалидов. Мы же их любим. Мы же Христиане. Матеря с детьми на руках говорят «Слава Господу». Семьи, в которых есть старики и инвалиды, говорят «аминь». Им лестно слушать такие заботливые речи. Начальники не в силах говорить жестокую правду о том, что спасутся далеко не все. О том, что спасаться нужно единственным путём, предложенным Богом, хотя этот путь смертельно опасен и жесток, потому что разделяет. Начальники боятся потерять своё положение, или чего доброго, быть битыми. Быстро летит время в спорах о том, строить или не строить, как, и из чего.
Неожиданно для всех к переправе подходят люди. Они ни с кем не разговаривают, ни на кого не смотрят. Они полностью сосредоточены на предстоящем действии. Прибывающие люди концентрируются у переправы. По мере того как их становится больше, толпа отходит, оставляя небольшое расстояние. Никто из толпы не смеет приблизиться к прибывшим. Толпа, стоящая полукругом, похожа на утробу, готовую родить. Когда последний присоединяется, группа начинает беззвучно молиться. Эта молитва была видна как сияние, покрывающее всю группу. Затем первый пошел, второй пошел, третий пошел и так до последнего. Когда последний вступил на доску, в толпе раздаётся протяжный истошный вопль. Так вопит мать, когда видит на дороге сбитого машиной ребёнка. Вопль мучительный и безнадёжный. Все в одночасье поняли, что произошло. Началась суматоха и метание, плач и скрежет зубов. Все вступившие на мост, как один, благополучно его перешли; не оглянувшись ни разу, ступили на новую землю и ушли за линию горизонта. Вдруг земля задрожала, переправа рухнула.
Царство Божье
(Лк 17:21)
«не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть»
Чему подобно Царство Божье? Оно подобно дороге, по которой идут люди. Они подходят к подножию высокой горы, и там их встречает множество проповедников. Они как коробейники раскладывают свой товар и громко выкрикивают. - У меня благодатный огонь, подходите ко мне! Другой кричит: - Я знаю слово Иегова. Идите ко мне! Кто-то кричит про любовь, как самое главное, кто-то говорит языками. Кто-то танцует и поёт. У кого-то знамения и чудеса, исцеления и пророчества. Все наперебой предлагают свою помощь. Они хотят быть проводниками и помощниками, посредниками и учителями. Выбрав себе учителей по душе, люди группами, по широкой дороге восходят на гору. На горе стоит престол. На престоле Сидящий. Проповедники, указывая на Него, говорят: - это Всемогущий. Чего не попросите у Него с верою, Он всё даст. Просите у Него, и дано вам будет по вере вашей. Люди просят и получают. К тем, кто не получил, подходит проповедник и говорит: у тебя мало веры. А другому говорит: ты просишь не на добро, потому не получаешь. Наученные проповедниками люди начинают просить правильно и получают. Как все, я прошу и пою псалмы. Пою о радости, а радости нет. Пою славу, а славы не вижу. Оглядываюсь по сторонам и вижу кислые лица людей, поющих о своей радости. Спрашиваю себя, неужели это и есть жизнь вечная? Неужели так и в вечности будет? Куда я попал? Предо мной Бог Всемогущий, Обладатель несметных богатств, получить которые можно сказав правильные слова с верой. Я говорю - Он даёт. Как банкомат. Ввёл правильный код - получил. Всё это царство напоминает потребительское общество. Ты мне - я тебе. Вы выполняйте мои правила и постановления, а я обеспечу для вас жизнь вечную и бесплатные бананы в неограниченном количестве. Я чувствую, что всё это мне чуждо. По сути своей я не потребитель. Мне это неинтересно. От всего веет холодом и формализмом. Чувствую, что нужно идти дальше. Говорю об этом окружающим, они удивляются. Мы ведь нашли Его. Вот же Он, Всемогущий. Куда нам идти? Он Всемогущий, и если случится беда, Он нас спасёт. Наша жизнь в Его руках. Ты же, если удалишься, погибнешь. Они регулярно приносят Царю жертвы и складывают к его ногам. Они как бы говорят: мы тяжело трудились, но отдаём тебе плод наших усилий. Вот наша жертва.
Маленькая девочка стоит среди собравшихся, и спрашивает отца. - Папа, что такое жертва? Отец отвечает: - Представь себе, доченька, я тебе дал деньги на новые ботиночки, а ты отнесла эти деньги и отдала их Богу и вынуждена ещё год ходить в старых драных ботиночках. Это твоя жертва. Жертва - это когда тебе самому нужно что-то, ты сам желаешь чего-то, имеешь нужду, но отдаёшь это другому. Если отдаёшь то, что тебе не нужно, то это не жертва. Или вот ещё пример. Вспомни, вчера мы с тобой ходили гулять. Перед тем как вернуться домой с работы, я договорился с друзьями пойти в бар, пить пиво. Но когда пришел домой, мама твоя напомнила мне, что я обещал погулять с ребёнком. С тобой, значит. И, несмотря на сильное желание пойти с друзьями, ради тебя мне пришлось убить своё желание и положить убитую жертву к твоим ногам. Это была моя жертва. Девочка печально посмотрела на папу и произнесла: - Папа, если бы ты любил меня больше чем пиво, то шел бы прежде ко мне, и не нужна была бы твоя жертва. От неожиданности отец вздрогнул и посмотрел на окружающих. Они смотрели укоризненно, как будто уличили его в мелком воровстве. Ему стало так стыдно, что он закрыл лицо руками и зарыдал. Девочка обняла его и прошептала: - Папа, я не жертвы от тебя хочу. Отец плакал и повторял одну и ту же фразу. - Бедный, бедный я человек. Бедный я человек. Он внезапно понял что-то такое, что ещё не мог сказать словами. Я поднял глаза и посмотрел на сидящего на престоле. В его глазах увидел печаль и усталость от происходящего перед ним. Он, не отверзая уст, всей своей внутренностью кричал: - Если бы вы только знали, как устал я от ваших жертв! Если бы вы только знали, что значит, милости хочу, а не жертвы!
Я спрашивал у окружающих: вы слышали, что Он сказал? Он не желает наших жертв, но хочет милости. Но все удивлённо пожимали плечами. Проповедник, стоявший рядом и слышавший весь разговор, просил прекратить эту ересь. Он утверждал, что только принесённые нами жертвы и могут свидетельствовать о нашей любви. Он приводил тексты из Писания и мудрые объяснения, но воздух ещё вибрировал от произнесённых ребёнком слов: я не хочу твоей жертвы, хочу, чтобы ты любил меня. Всё было так просто и очевидно. Но проповедник не мог принять этого. Совершенно очевидно получалось, что там, где жертва, там нет любви. Ещё мгновение назад люди, укоризненно смотревшие на отца, приносившего ребенку жертвы вместо того чтобы любить его, начинали понимать, что и они приносят Богу такие жертвы. И вместо того, чтобы воскликнуть: бедные мы люди, - единогласно закричали: он еретик! Прав наш священник.
Я подошел к плачущему отцу и говорю: пойдём дальше со мной, ведь ты понял. Человек заколебался и сказал, что у него дети. Он не может сделать их бродягами. Ведь придётся бросить дом, родство и пойти в неизвестную землю. Жена моя и все домашние станут врагами мне. Ещё через мгновение человек обнял стоящих рядом и сказал: братья, простите меня, я ошибался, вероятно чего-то не понял. Но вы, братья и проповедники, вы разъясните мне, и я пойму. Затем обернулся и, указав на меня, сказал: а этот человек соблазнял меня. Он хотел, чтобы я пошел искать иных богов. И ещё посягнул на жертву. Вспомните, что в законе написано: «и даже вознесся на Вождя воинства сего, и отнята была у Него ежедневная жертва, и поругано было место святыни Его». - Это, видно, сам сатана посетил нас. Удались от нас прочь. Девочка громко плакала. Она не понимала что происходит, но чувствовала, что происходит что-то страшное. Отец, чтобы доказать свою любовь к обществу, приносил её со всеми сказанными ею словами в жертву. Вместо того, чтобы отдать себя на растерзание жене и родственникам, всему правоверному сообществу, стать бродягой, он указал на меня и сказал: вот он, тот, который хочет разрушить храм и отнять у нас жертву. Все смотрели на плачущего ребёнка и ощущали в воздухе запах предательства. С этим детским плачем каждому в сердце стучалась одна фраза: «и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное».
Никто не хотел впустить в себя мысль о том, что земная скиния должна быть разрушена. Иначе, пока стоит она на земле, на небо пути нет. Если сейчас поверить в то, что там где жертва - нет любви, там где земная скиния - там нет Бога, тогда получится, что жертва не нужна, не нужен храм на земле, не нужны священники, приносящие жертвы. Получалось, что всем нужно оставить насиженные места и стать бродягами. Как было сладко думать, что Бога уже нашел, и вот снова нужно отправляться искать Бога. Для плоти это было не по силам. Все дружно плюнули в мою сторону и сказали: пошел вон отсюда. Проклят ты. Лучше выгоним тебя одного, и сгинешь ты один в своих блужданиях, чем соблазнишь наших детей, и они будут растерзаны зверем вдали от нас, где-то на безлюдной дороге.
Я спускался с горы как в бездну. Сумерки, узкая, еле заметная дорога. Страшно. Если сейчас сорвусь и разобью себе голову, мне никто даже рану не перевяжет. Совсем один. Теперь приходилось возлагать все свои надежды на Того, Которого не видел никто и никогда. От страха и одиночества молился так сильно, что моментами казалось потеряю сознание. После таких молитв приходило ощущение, что Бог рядом. Спустившись с горы, увидел Сидящего в дорожной пыли. Кожа Его была изъязвлена страшными ранами. Увидев меня, Он прокричал: Нечист! Нечист! Я смотрел в Его печальные, умоляющие о сострадании и милости глаза, и не в силах был сдерживать слёзы. Как пятилетний ребёнок я побежал к нему и обнял и плакал. Потом возливал масло на Его раны, поил водой и расчёсывал Его седые волосы.
Впервые за множество лет торжествовало и радовалось всё моё естество. Я понимал, что по-настоящему нужен Ему. В моей жизни появился смысл и радость. Кому-то, наконец, я был нужен. Как давно недоенная корова тяготился избытком, и это обременяло меня. Теперь, отдавая, приобрёл покой. Я нашел своё место. После долгого молчания Он заговорил, и между нами состоялся разговор. - Мне нечем тебе заплатить за то, что ты делаешь. Я нищий. - То что я делаю, мне нужно больше чем Тебе. Это источник моей радости, только теперь я начал жить, скорее я Твой должник. Твоя нищета сделала меня богатым. Ведь теперь я дающий, а не просящий, как те люди, живущие на горе. - Ты же шел в Царство, но из-за Меня остановился. - Я нужен Тебе, это и есть моё Царство. Я буду рядом, пока не пройдут Твои болезни, а потом вместе пойдём дальше. - Это не Мои болезни. Это ваши болезни. Плотью Своей Я их ношу. - Как это может быть? Как Ты можешь носить мои болезни? Он показал мне руку, на которой не было пальца, и сказал: - Это Аморреи. Зараза, которая жила в них, могла поразить всю руку, пришлось их отрезать. Ценой собственной крови Я каждый день чищу Своё тело. Затем Он показал страшный ожог на животе и сказал: - Это Содом. Они превратились в подкожных клещей. Я терпел до последней возможности. Затем сжег их серой, вместе с кожей. Затем Он дохнул на правую руку. Подул тёплый ветер, вокруг зашумели деревья. И Он сказал: - Ты одна из клеток Моего тела. Ты здесь, в моей руке. Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Ваша боль, это Моя боль. Ваша радость, это Моя радость. Казня вас, Я Себя казню. Моё жилище это вы. Я есть Дух, которого не видел никто и никогда. Вы, Моё жилище. Я не причастен к вашим болезням, болезням плоти. По природе Своей не могу быть причастен. Но плоть-то Моя по закону. Я слипся с вами как дух и тело. Мы одно. Но вы, глядя на мои раны, не понимая этого, говорите: если всё через Него начало быть, то и болезни от Него. - Я так не говорил. Как же те, что на горе? - Они говорят: Он Всемогущий, и верно говорят. Но это на время вашего бессилия, вашей немощи. Моё всемогущество не радует меня. Не в нём источники Моей радости. Они говорят: Он великий полководец. Воитель. Генерал генералов. Так и есть. Но это на время войны. Если бы они знали, как тяготят меня генеральские погоны, как жду и приближаю окончание войны. Как хочу покоя.
На рассвете проснулся от боли и запаха гниющей плоти. Подняв рукава рубахи, увидел страшные язвы. Вспомнил, что вчера поверил и признал, что Он носил на Себе мои раны, вспомнил, что прикоснулся к Нему, несмотря на Его крики: Нечист! Нечист. Теперь я так же как Он должен кричать, что нечист, и каждым криком буду осуждать язвы во плоти и оправдывать, очищать Его, которого под плотью не видно. Крик о моей нечистоте и станет настоящим славословием Ему. Скажи я теперь, что стал чист, сделаю Его лживым. И теперь эту работу очищения нужно мне делать до конца.
Я чувствовал себя изгоем и ничтожеством, недостойным поднять глаза. Все мои грехи стали явными и смердели нестерпимо. Теперь, при свете дня, люди спускались с горы, чтобы собрать дров для жертвенника и вернуться на гору. Они показывали на меня пальцем и говорили: видно, этот человек большой грешник, смотри-ка, как Бог поразил его язвами. А те, кто знал меня раньше, восклицали: мы же тебя предупреждали! А я сидел в дорожной пыли, плакал и кричал: Нечист! Нечист! Они же приговаривали своим детям, показывая на меня: смотрите дети, так будет со всяким, кто покинет гору, покинет Всемогущего и не послушает проповедников. Вне нашей горы нет спасения. Вас ждут язвы и страдания, одиночество. И будете обязаны кричать всякому идущему: Нечист! Нечист. Дети, вы хотите этого? Дети в ужасе прятались за родителей. Этот ужас навсегда отбивал у них охоту искать Бога.
По едва заметной тропинке я пришел к следующей горе. По сравнению с первой она была маленькой и незначительной. У подножья этой горки, холма, стоял крест с распятым Сыном Человеческим. Ещё издали я видел на кресте неподвижное мёртвое тело. Чувствовал странный для этого места запах. Не мог понять, откуда здесь, рядом с мёртвым телом, запах свежеиспечённого хлеба. Подойдя ближе, я понял, что это Его мёртвое тело так благоухает. Мне подумалось: как странно, я живой, так воняю, а Он мёртв и так благоухает. На этом месте я воочию увидел и принял Его оправдание. Теперь не могло быть сомнений, что Он сделал всё для примирения. На моих глазах царь вселенной был распят как беззащитный бродяга. В этой беспомощности, в этой немощи была безусловная и окончательная победа. Моя победа. Я собрал руками увиденную картину, добавил события прошедшей ночи и всё это слепил воедино. Получился как бы колобок из теста. И в моих руках он превратился в огромный ароматный тёплый хлеб. Я вкусил и насытился.
Посмотрел на тропу, ведущую на гору, и пошел вверх. Огромный хлеб мешал идти. Я сжал его руками, и он превратился в маленькое зёрнышко. Я понюхал его. Оно пахло так же сильно, как и хлеб. Мне было так радостно осознавать, что оно со мной. В моих глазах это была такая драгоценность, что я не мог найти место на себе, куда бы поместить его. Я не мог найти места, соответствующего его значению в моей жизни. Затем я открыл грудь, открыл сердце и положил его туда. Сразу почувствовал, что теперь все вибрации моего естества формируются этим маленьким зёрнышком. Все помыслы, все импульсы поверяются им на соответствие. Это был точнейший камертон. Всякий диссонанс слышал и чувствовал как боль, как страдание. Но страдание это свидетельствовало, что Он во мне, поэтому радовался в страдании. Но когда мои ритмы звучали в унисон с камертоном, я начинал видеть вещи, которых раньше не видел. Я увидел, как прилетел огромный орёл и снял с креста тело. В его клюве оно превратилось в зелёный росток, зеленеющую ветвь, которая по пути к вершине засохла, но, будучи посажена в землю, зазеленела с новой силой. Также я видел, что холм имеет продолжение. Это была огромная, величественная гора, но как бы в другом измерении, невидимая. Те, кто восходил на вершину холма не имея внутри зерна, видели перед собой только холм, а за ним пропасть. Они не видели продолжение холма. Некоторые восходили с кусками хлеба в руках, от которого всю дорогу вкушали, но Он, этот хлеб, так и не стал их частью. Они не вынашивали его внутри. Они имели огромную веру и, подходя к краю пропасти, говорили: Господи, во всём полагаемся на Тебя, и смело делали шаг. Тьма пропасти поглощала их, и всякий их след на земле и всякая память о них мгновенно стирались отовсюду. Они имели недостаток ведения. Я с печалью думал: прошли такой путь, имели огромную веру, и не хватило такой малости. Они чего-то не допоняли. Те же, кто поднимался наверх имея внутри семя, к моменту достижения вершины видимой части горы имели внутри себя зелёную веточку. Когда такой человек делал шаг на невидимую гору, его плоть падала в пропасть, но веточка оставалась лежать на невидимой горе. За ней прилетал орёл и уносил её на вершину. Когда он поднёс меня на вершину, я увидел большое дерево, на стволе которого были как бы надрезы в коре, закрытые крышечками. На одной из крышек я прочитал своё имя. Мне было так приятно, что кто-то позаботился обо мне и приготовил мне место, и сохранял его, так бережно прикрыв крышечкой. Это было неожиданно и радостно. Но когда была открыта крышечка, я увидел то, что невозможно описать словами. Это был сок, текущий в стволе. Если есть чистейшее золото, то это оно. Если есть самый сияющий бриллиант, это он. Если есть нечто, могущее вызвать предельный восторг, то это было оно. Это была сама жизнь. Я посмотрел на свои иссохшие листья и подумал: неужели я достоин прикоснуться к этому сладчайшему мёду, неужели я буду жить рядом с этими прекрасными ветвями. Я читал имена на ветвях и не верил своим глазам. Енох, Авраам, Илия. Но когда я был поднесён к открытому отверстию, то увидел полное соответствие отверстия и основания ветки. Я понял, что это только моё место. И когда, наконец, я сделал первые глотки сладчайшего сока, то зашелестел радостно и весело расправившимися листьями. Я купался в ощущении бесконечного домашнего тепла и покоя. Дома, наконец-то я был дома. И это ощущение не прервётся никогда. Наконец я был в дереве, и оно во мне. Это понимание причастия наполняло такой радостью, что невозможно подобрать слова для её описания. С вершины горы можно было созерцать все миры, всё совершенное творение Божье. Прошлая жизнь на фоне открывшейся красоты казалась такой мелкой и незначительной, что о ней не хотелось даже вспоминать. Наступила жизнь, которой не будет конца. Слава Богу, - говорила лоза. Cлава Богу, - вторили ветви.
Ты просил пропеть сладчайшее Евангелие, вот оно. Вот оно, моё Царство, вот она, моя песня. Это только небольшая ария, само же Евангелие огромно и торжественно как Небо. Петь не перепеть. Читай, приходи, пообщаемся.
За длинным столом бородатые мужи в простых пастушьих одеждах, от которых пахнет степью, костром и овечьим навозом. Их низкие голоса стихают, и они устремляют взоры на Вставшего во главе стола. По виду Он не так могуч, как те, что сидят первыми, но Он во главе. Там Его место. Он берёт в руки большую лепёшку и, поблагодарив, ломает её.
Спасибо, братик! Перед тем, как ты выложил материал в беседке, я сходила по ссылке, которую ты оставлял в чате и прочитала все сны. Все сны этого хорошего человека. На сайте-источнике. Почему ты не выложил их все сюда на излияние? Сон про кочергу - очень классный))) и смешной и назидательный. Даёшь продолжение!!!
Дорогие друзья! Прочитала "Переправу" - для меня великое Ободрение! Не думала писать об этом, но получила сейчас от Господа, что Он желает, чтобы я принесла на Его Стол Пира и этот маленький ,Хлебушек! Однажды на сосудном служении в Церкви - на меня было видение : я иду по струне над пропастью, без шеста...И было Слово : "балансирующая"... Потом Иисус учил, что значит идти по Струне. Это Путь сораспятия, руки в виде Креста держат равновесие - это Мир Божий, превыше ума и обстоятельств, Покой Полного Посвящения, "Верные весы". Равновесие Весов Креста - притча : если на одной стороне весов - " 1кг. Испытаний", то на другой - "1кг. Посвящения". Далее - если 10кг тяжести - то и посвящение - 10кг., и т.д. Полное Посвящение, Полная зависимость - хранят сердце в Мире Божием!! (не всегда получается, но Велик Господь! Он совершит!) Крест в сердце, чтобы "нести" его и "не потерять", и не упасть - это хранить равновесие Полного Посвящения, это сладостное сознание "быть в Нем", без чувств, просто по вере - в Единении сердца с Ним в этой Крестной взаимности! Еще это - Единый Взгляд на Него, мертвость для всей Земли, для всех "земных привязанностей", для всякой земной боли... Нести в сердце приговор земной душе... И еще - многие драгоценнейшие "тайны" Родного нашего Пути - в сердцах ваших, возлюбленные агнцы Его Славы, кто отдал все сердце Ему на Кресте! И вы - блаженны, "уходящие от Земли"!...
Царский Путь…
… По серебрянной я иду струне, Что над пропастью – Торжествует! Это Ты, Иисус! Ты идёшь во мне – Высота Твоя – ТАК ликует! Распростёр Крыла милый Дух Святой – И в руках моих – Равновесие! На Крылах Креста – мы Одно с Тобой, Вера – шар земной перевесила! Притяжение победив земли – По струне иду – и не падаю… Выше всей земли – каждый шаг Любви Ты идёшь во мне! И я радую!.. Чудеса чудес! Ты поднял мой взор Из всех пропастей плоти тленой!
Миражей земных позабыт позор, И струна моя – над Вселенной! И поёт Струна Что – То Нежное, И звучит струна подо мною… А Мечта – фатой белоснежною, Звёздной россыпью – надо мною! В Тронный Зал иду по Струне Любви… Песня жизни всей – продолжается… …В Тайной комнате, улетев с земли, Сердце с сердцем здесь – сочетается…
Галина, спасибо большое, очень интересно. Только не пойму почему без чувств."это сладостное сознание "быть в Нем", без чувств, просто по вере" Твои стихи пронизаны такой сильной ответной любовью к Господу, что невозможно поверить, что они написаны без чувств. Да и сознание как может быть сладостным, если сахарку чувств не добавить? )))
любовь души - чувства - это хорошо но все же не совершенно.. и такая связь может порваться, вопрос давления и боли..
а вот Любовь духа - ууууууууу - не ад ни тьма не смерть ни что - эту связь порвать не возможно - если только Сам Бог. она вечна. - вот куда я стремлюсь. жажду иметь такую Любовь.
О, Леночка! все прекрасно! На нашем Пути есть время, когда душа проходит через смерть, когда надо поступать по духу - вопреки чувствам, или вообще без чувств, только верой. И есть время - воскрешения,здесь уже чувства не движимы моим "я", но - в духе... Вот здесь драгоценные переживания сладостных общений, наслаждение и счастье наших мгновений Уединения с Ним! Но - смерть на Кресте - основание этого Счастья! О,Иисус! открывай нам Свой Путь Любви!За Это можно Все отдать!...
Галина, все твои стихи рождены Любовью и пропитаны этим чувством. Спасибо большое!Их может написать только Невеста Христова. Я просто знаю, что брак Агца и Невесты - это брак по самой большой и горячей любви!!! И в этом смысл существования, потому что "любовь никогда не перестает".
звенеть может только кимвал звучащий и медь звенящая, а, как известно, таковым становишься, если есть все, а нет любви... И вот тогда действительно холодно...
1 Коринфянам 13 - наверное идеальное описание качеств любви. Долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всему надеется, все переносит...
ну несовершенны мы человеки в любви, и все учимся. у каждого есть такой "учитель", на котором мы учимся любить несмотря ни на что. Под словом учитель я подразумеваю человека, или обстоятельство или группу людей, которые причиняют боль, и делают все, чтобы вызвать в нас все самое плохое. И следуя Божьим повелениям - молиться за обижающих, любить врагов и т.д. мы оттачиваем свое искусство любви. Правда?
Да Оля вы действительно ожисточились, глубокая обида не доет воспринимать любовь, у меня тоже было такое из за сильных обид я остро реагировала на все и особено на тех в ком была любовь, мне было тяжело находится в их присутствии и я не могла принимать от них любовь, только кусалась как дикий волченок. Я очень хорошо понимаю вас Оля, когда я устала от всего этого я взмалилась Богу чтобы освободил меня от обид потому что сама не могла, тогда Господь начал меня освобождать, напоминал всех людей в моей жизни которые ранили меня и даже меня саму, постепенно я освободилась, и также была обида из за новостей на некоторые правительства и народы и слава Господу и от этого тоже освободил! Искренне желаю вам свободы и наполнения любовью!
спасибо за свидетельство! Именно взмолиться к Нему, потому что сами-то мы не можем освободиться. это будут плотские усилия, которые ни к чему не приведут.
Олечка! Приветствую тебя Любовью Господа, дорогая сестричка! Мне очень хотелось тебя благословить, и Иисус сегодня дал мне дописать стих "я живу в Другом Измерении", там мысль о Счастье в Боге и "реальности" - для тебя!... Иисус подарил нам Свои Объятия! И в Этих Объятиях - мы живем в "Его Измерении Любви". Да будет благословенно твое сердечко!!!Он - прекрасен! и Его Сердце - для нас!...
(Лк 17:21) 
0
