Очевидное несоответствие между этим глубоким утверждением веры и нашим человеческим опытом делает Римлянам 8:28 одним из трудных высказываний Павла. Ибо как мы можем увидеть руку Божью в действии в убийстве маленького ребёнка пьяным водителем? Где проявляются любящие намерения Бога в агонии последних недель жизни больного раком? Какую меру добра можно усмотреть в массовом убийстве христианской общины повстанцами? Все эти переживания и события, по-видимому, противоречат утверждению Павла. Поэтому крайне важно, чтобы мы поняли, что именно говорит Павел и как, в свете его собственного опыта, он смог это сказать.
Помимо всего остального, что можно было бы сказать об этом тексте, из контекста ясно, что он выражает глубокую веру Павла в любящие намерения Бога. Мы должны помнить, что это утверждение не является результатом абстрактной рационализации или теологизации. Более того, это не то слово, которое слетает с уст того, чья жизнь протекала безмятежно, не прерываемая стрессами и напряжениями, болью и недоумениями, суматохой и трагедиями, которые в той или иной степени переживает большинство людей.
Нет, это слово уверенности и надежды написано тем, кто, согласно его собственному свидетельству в более ранней переписке, был “отягчён чрезмерно и сверх силы” и “не надеялся остаться в живых” (2 Кор. 1:8); он был “стеснён” и “в отчаянных обстоятельствах”, “гоним” и “низлагаем” (2 Кор. 4:8-9); он пережил “избиения”, “тюремные заключения”, “бунты” и “голод” (2 Кор. 6:4-5). Кажется очевидным, что в Римлянам 8:28 мы имеем дело не с “кабинетной теорией”, а с глубоким утверждением веры, вытекающим из опыта, который, по крайней мере на первый взгляд, не подтверждает это утверждение.
Что же тогда является “благом”, ради которого содействует Бог? Я полагаю, что мы сможем обнаружить это только тогда, когда серьёзно отнесёмся ко всему контексту этого отрывка. В Римлянам 8:1-18 Павел показывает, что христиане — это люди, которые находятся “во Христе” (Рим. 8:1), чьё существование определяется и укрепляется Духом Христа, обитающим внутри (Рим. 8:9-11). Исходя из этой реальности, мы являемся “детьми Божьими” и “наследниками со Христом” (Рим. 8:16-17, RSV). Таким образом, мы больше не находимся в рабстве “закона греха и смерти” (Рим. 8:2).
Но быть свободным от порабощающих реальностей греха и смерти не означает, что мы можем жить своей жизнью, не подвергаясь влиянию продолжающегося присутствия греха и смерти в этом мире. И именно об этой двойной реальности “свободы от”, а также “продолжающегося переживания” Павел говорит во второй части главы.
Павел завершает своё описание “жизни во Христе” или “жизни в Духе” утверждением в Римлянам 8:17, что эта новая жизнь проживается в напряжении между нынешними страданиями и окончательным прославлением. Иными словами, свобода от рабства греху и смерти не означает отсутствия ни реальности греха и смерти, ни переживания этой реальности в настоящем.
Нынешняя реальность “мира с Богом” и “оправдание” (Рим. 5:1) — это всего лишь первая часть милостивого, искупительного действия Бога во Христе. Впереди ещё многое предстоит. Измерение “ещё не” уже предвосхищено в Римлянам 5: помимо нынешнего переживания “мира с Богом”, существует “надежда [разделить] славу Божью” (Рим. 5:2) и ожидание того, что он будет “спасён своей жизнью” в будущем от страшного суда (Рим. 5:9-10). Этот “ещё не” аспект Божьей искупительной цели рассматривается снова: в Римлянам 8:11 Павел указывает на будущее воскресение наших “смертных тел”, которое в Римлянам 8:17 он называет нашим “прославлением”. Затем он продолжает показывать, что “наши нынешние страдания” необходимо рассматривать в надлежащей перспективе в свете “славы, которая откроется” (Рим. 8:18).
В этих стихах наши переживания, которые вовсе не кажутся “благими”, помещаются в контекст всего Божьего творения, которое “в нетерпеливом ожидании” (Рим. 8:19) и которое в настоящее время “подвержено разочарованию” (Рим. 8:20) и находится в “рабстве к разложению” (Рим. 8:21). Это творение, которое “стенало, как в родовых муках” (Рим. 8:22) точно так же, как мы, люди, “стонем” внутренне (Рим. 8:22). И точно так же, как всё творение “будет освобождено от рабства тлению в свободу славы детей Божиих” (Рим. 8:21), так и мы можем ожидать "искупления наших тел" (Рим. 8:23).
Правильное отношение к нашей жизни между первым этапом нашего искупления и его заключительной кульминацией — это надежда и терпение (Рим. 8:24-25). Наша нынешняя ситуация, говорит Павел, - это ситуация “немощи” (Рим. 8:26). Если бы это было не так, в терпении и надежде не было бы необходимости. Однако именно в разгар нашей немощи Дух Божий присутствует и действует (Рим. 8:26-27).
Таким образом, Римлянам 8:28 следует рассматривать в контексте искупительных целей Бога. Во всём — в наших страданиях, стенаниях, надежде, ожидании; будь то “скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч” (Рим. 8:35) — во всём Бог действует “любящим Бога” ко благу. Это “благо” и есть окончательное и завершенное осознание Божьей любви к творению, воплощенной во Христе, от которой ничто не может нас отделить (Рим. 8:39).
“Всё сие преодолеваем”, - убеждён Павел, - "силою Возлюбившего нас" (Рим. 8:37). Не на основе наших усилий, не на основе слепой веры, не через своего рода стоическое смирение, а скорее “силою Возлюбившего нас” (Рим. 8:37), который призвал нас “по Его изволению” (Рим. 8:28). Эта благая и исполненная любви цель обретает своё завершение, когда всё творение, включая наши тела, освобождается от рабства тлению.
Перед этим заключительным актом Божьей искупительной работы именно Божья любовь во Христе поддерживает нас и даёт нам силу — даже в разгар нашего опыта греха и смерти — “быть подобными образу Сына Своего” (Рим. 8:29). Бог во всём стремится к этой благой цели. Но только “любящие Бога”, знают это, потому что они участвуют “вместе с Ним” в осуществлении этой цели.
